Весы смерти

— Боюсь, с ними-то у нас и выйдет загвоздка, старина, — тихо прошептал Гарет и еще раз поглядел в бинокль, проверяя свои наблюдения. Лицо его стало сосредоточенным и серьезным. — Должен признаться, я поставил на известную латинскую порывистость, хвастовство и фанфаронство и решил, что они покинут свои позиции, не бросив на них прощального взгляда.

Джейк подошел к его броневику и влез на башню. Два бронеавтомобиля стояли на самом дальнем конце излучины, неподалеку от того места, где сухое русло сливается с долиной. Здесь берега русла уже едва скрывали корпуса броневиков, но их башни несколько возвышались над уровнем земли. Замаскированные толстыми ветками деревьев, они были совсем незаметны и в то же время служили удобными наблюдательными пунктами для экипажей. Гарет протянул Джейку бинокль.

— Видно, мы нарвались на большого хитреца. Этот итальянский командир никуда не торопится. Катит себе в свое удовольствие. — Гарет обеспокоено покачал головой. — И мне это совсем не нравится.

— Он снова остановился, — сказал Джейк, глядя на далекое облако пыли, которое указывало на местонахождение колонны. Облако дрогнуло и начало медленно оседать.

— Бог ты мой! — простонал Гарет и схватился за бинокль. — Этот болван опять зачем-то остановился. Так и есть! Это уже в седьмой раз, и не поддается никакой логике. Разведчики ничего не могут выяснить. И не смогут. У меня отвратительное ощущение, что нам попался военный гений, современный Наполеон, и меня это чертовски раздражает.

Джейк улыбнулся и философски посоветовал:

— Единственное, что тебе сейчас может помочь, — это хорошая партия в джин. Смотри, вон рас ждет тебя не дождется.

Словно поняв, о чем идет речь, рас поднял глаза от ящика для боеприпасов, установленного в крохотном лоскутке тени, которую отбрасывал броневик. На крышке он разложил карты и пристально их разглядывал. Телохранители сбились в кучу за его спиной и выжидательно поглядывали на Гарета.

— Меня обложили со всех сторон, — простонал Гарет. — Уж и не знаю, который из старых придурков опаснее — этот или итальянский.

Он снова поднял бинокль к глазам и обвел весь горизонт. Нигде не было ни малейшего облачка пыли.

— Черт подери, что это он там задумал?!

* * *

Колонна действительно остановилась в седьмой раз по приказу графа Альдо Белли, но эта остановка, по сравнению с прочими, была самой короткой и действительно необходимой.

Надобность, и вправду, оказалась самой неотлагательной — пока переносной нужник графа торопливо выгружали с грузовика, на котором переправлялось его личное имущество, он нетерпеливо ерзал и елозил на сиденье «роллс-ройса», а денщик Джино старался успокоить его.

— А все вода из этих колодцев причиной, ваше сиятельство, — с умудренным видом приговаривал он.

Когда сооружение было установлено, причем на очень хорошем месте — с видом на горы, — вокруг натянули брезент, чтобы скрыть трон от любопытных глаз пяти сотен пехотинцев.

Работу закончили в самое время, вся колонна почтительно и выжидательно притихла, пока граф осторожно выбирался из автомобиля, а потом со скоростью, достойной олимпийской медали, рванул к одиноко стоявшему брезентовому сооружению и там исчез. Тишина и ожидание длились минут пятнадцать. Потом из легкой постройки послышался вопль графа:

— Врача сюда, скорее!

Пятьсот человек застыли, словно зрители в кинотеатре, ожидая, как развернутся события. Всякие домыслы и слухи с бешеной скоростью распространялись по колонне, пока наконец не достигли ушей майора Кастелани. Даже он, ни на секунду, впрочем, не усомнившись, все-таки до конца поверить не мог и отправился лично установить причину задержки.

Он прибыл к сооружению как раз в тот момент, когда граф и его медики, столпившись вокруг стульчака, горячо обсуждали его содержимое. Граф был бледен, но горд, как юная мать, чей младенец стал центром внимания. Он взглянул на Кастелани, и майор сделал шаг назад, ему показалось, будто граф собирается пригласить и его принять участие в обсуждении.

Он поспешно приветствовал свое начальство и отступил еще на шаг.

— Ваша светлость, приказания будут?

— Кастелани, я болен, — сказал граф и принял соответствующий вид: поник головой и ссутулился. Однако затем все же медленно расправил плечи и приподнял подбородок. Слабая, но мужественная улыбка показалась на его губах. — Все это не имеет значения. Мы наступаем, Кастелани. Вперед! Скажите людям, что я в полном порядке. Иначе, узнав о моей болезни, они упадут духом. Может начаться паника.

Кастелани снова отдал честь.

— Как прикажете, господин полковник.

— Помогите мне дойти до машины, Кастелани, — приказал он.

Кастелани нехотя взял его под руку, и граф повис на нем всей своей тяжестью. Таким образом они добрались до машины, граф при этом милостиво улыбался своим людям, а ближайшим из них даже помахал рукой.

— Бедные мои храбрецы, — бормотал он. — Они ничего не должны знать. В такой момент я не могу их покинуть.

— Что там у них, к черту, происходит? — раздраженно спросил Гарет, нетерпеливо поглядывая на Джейка, стоявшего по-прежнему на башне броневика.