Ветер

Но осужденный не послушался и рванул вперёд и вверх на забор. Стрельцов стрелял в воздух, но беглец не реагировал, а упорно лез вверх, цепляясь за стыки досок. Что делать, что делать, думал Стрельцов, в зону стрелять нельзя, наши ещё в пути, грёбаный дождь и грязь. Так, стрелять в сторону зоны запрещено, только когда перелезет забор, в голове у Стрельцова мелькали строчки устава. Да, вспомнил, только при преодолении основного ограждения, когда осужденный будет находиться на нём или на прилегающей территории с внешней стороны за забором. Точно, только там можно стрелять, вспомнил Стрельцов.

Беглец залез наверх и уже был на заборе, он перекинул ноги через забор и наклонился для прыжка. Пора, Стрельцов прищурил левый глаз. Щёлкнул выстрел. Резкий порыв ветра подхватил эхо, унося его в темноту, беглец качнулся и …, упал назад, обратно в зону. Ветер вернул беглеца домой.

– Это конец. Меня посадят. – тихо, дрожащим голосом, прошептал Стрельцов.

У Стрельцова подкосились ноги, и он медленно сел на пятую точку, сжав, до боли в руках, цевье и приклад автомата. Прибежал караул, изнутри зоны прибежала смена. Беглец лежал на земле без движений. Такого ажиотажа Стрельцов не видел никогда. Он уже плохо соображал и отдал автомат начальнику караула.

– Что с ним? – спросил Стрельцов у начальника караула.

– В висок, на вылет. – ответил начальник караула и Стрельцова стошнило.

Через час приехало руководство колонии во главе с полковником Ивановым.

– Как всё произошло? – спросил начальник колонии полковник Иванов сержанта Стрельцова.

– Я стоял на посту, я, я смотрю пятно, я это, смотрю, он вверх полез, я стой, стреляю, бахнул в воздух, он назад, потом вперёд, я, я, он на заборе, только прыгать, я стрельнул, он назад упал. Я не виноват, это ветер, товарищ полковник, это ветер. – заикаясь ответил Стрельцов.

– Ветер у него виноват. – сквозь зубы сказал полковник. – Застрелил человека, Охрименко, готовься, твой снайпер нас всех сейчас посадит, будем траки для танков отливать в Тагиле.

Все понимали, что это простое убийство при исполнении служебных обязанностей и никто не поверит в побег, так как осужденный находился внутри зоны, до основного ограждения, именно до него. Именно забор, а точнее пять сантиметров толщины доски, являются судьёй и решают будущие судьбы людей. В данный момент всё происходящее предвещало суды, сроки, увольнения, наказания и несмываемое пятно на всё управление. Только один Стрельцов знал, что действовал по уставу и по закону, но доказать это было невозможно – убитый осужденный был в зоне, факт оставался фактом. Стрельцов проклинал ветер и беглеца, у него путались мысли в голове.

Полковник Иванов пошёл на место происшествия. На земле лежал убитый осужденный, сквозное ранение в голову, точно в висок. Точно снайпер, невольно подумал полковник. Телогрейка разорвана и из неё торчал кусок ваты, рядом валялась белая простынь, крови почти не было, дождь делал своё дело. Полковник внимательно осмотрел направление движения осужденного, предупредительное ограждение, колючку, егозу, сетку-рабицу – всё было чисто.

Странно, подумал полковник, а где он телогрейку порвал? Подняв голову вверх, он увидел, развивающийся на ветру, клочок от телогрейки, который зацепился за гвоздь на заборе, на самом верху. Хм! значит сержант не врёт, осужденный действительно был на заборе. Полковник прекрасно понимал, что следы извёстки на телогрейке, ещё ничего не значат, ведь беглец лежал внутри зоны, побег ещё не совершён, только попытка. Полковник Иванов за годы службы уже это проходил и был очень опытный. Он сразу представил обвинения прокурора, который будет говорить про расстрел осужденного, которого, если он даже и нарушитель, можно было бы просто водворить в изолятор, а не убивать.

– Так, посторонних убрать, все по постам. – резко скомандовал полковник. – Со мной остаются ответственный по колонии, оперативный дежурный, начальник охраны, зам по охране, зам по режимно-оперативной работе, старый караул и ты, снайпер хренов. Значит так, пока милиция не догадалась и из посёлка на звуки выстрелов не приехала, быстро берёте его и как хотите перекидываете через забор. Именно туда, куда он лез, то есть за забор, факт есть? Есть! Зэк за забором? За забором? Боец молодец? Молодец! И простынь не забудьте туда же перекинуть. Клок от телогрейки на заборе, Охрименко, ты лично охраняешь. И не дай Бог его ветром сдует, вместе с зэком рядом ляжешь, ты меня понял? Кто будет зэка кидать, форму сжечь, новую выдать. Пулю искать никто не будет однозначно. И только потом начинаете всем звонить и докладывать о происшествии, всем понятно, снайпер, тебе особенно говорю, понятно куда упал беглец?

– Ага, то есть, так точно, товарищ полковник. – ответил Стрельцов.

– Я надеюсь никому не надо объяснять, что все хотят дальше служить? – спросил полковник.

Все прекрасно понимали, о чём говорит полковник Иванов.

– В одном посёлке все живём, рты на замок, узнаю, рядом с зэком у меня ляжете, всем понятно? – сказал Охрименко.

– Хорошо, что дождь льёт, смоет всё. – добавил полковник.