Ветер гасит пламя

Утром постоялый двор покидали в твёрдой уверенности, что уж сегодня-то они обязательно окажутся в подгорной столице. Прибудут туда самое позднее после обеда. Но к полудню движение вдруг резко замедлилось, а потом и вовсе встало. Один из охранников, посланный выяснить, в чём дело, принёс неприятную новость. У перевозившей брёвна телеги лопнули верёвки, и полетевший в разные стороны груз смел ещё несколько повозок с какой-то алхимической гадостью, которая повредила механизмы. Створки ворот заклинило, поэтому пропускают только по одной телеге, по очереди в каждую сторону. И успеют ли наладить всё сегодня — непонятно.

После короткого совещания с помощниками посол решил не возвращаться. День назавтра потеряют, а «время не ждёт». Из соображений безопасности и на случай нападения, вблизи самого перевала гостиниц гномы не строили, разбивать шатры пришлось прямо на открытом всем ветрам пологом склоне… Ночь провели, будто сидели в огромной печной трубе с отличной тягой. К утру промёрзли и ругались все: последнее топливо для костра использовали сварить скудный ужин, небольшого запаса наутро хватило вскипятить по полкружки кипятка на человека. Слишком мало, особенно если не забывать, что приданный отряду маг хорошо разбирался в защитных чарах, но не умел ставить даже простенького полога от ветра.

Посол матерился особенно громко. Сам по себе мужик неплохой, знающий своё дело, старательный, эдакая рабочая лошадка коллегии иностранных дел. Но тут неожиданное назначение ударило в голову осознанием собственной важности и спешности дела, потому он сделал глупость — и признаваться в этом не желал. Оставалось на все корки ругать гномов, единственно и виновных во всём.

Матерился мужик так забористо, что магистр даже невольно заслушался. Хотя сам ругался не менее заковыристо и сразу на нескольких языках — только мысленно. Он давно привык путешествовать хотя бы с минимальным комфортом, тут же пришлось мёрзнуть вместе с остальными. Присланный по запросу коллегии Яванским магистратом парень по имени Этард не владел и каплей магии… А даже в самой Тайной канцелярии лишь немногие знали, что настоящий Этард сидит под замком в одном из потайных домов где-то на середине пути. И вместо него в Турнейг въехал Ислуин. Рисковать столь тщательно проделанной работой из-за минутной тяги к комфорту было нельзя.

Охотников ночевать прямо под перевалом нашлось немного. Да и по части дисциплины до дипломатического каравана им было далеко. Лошади же, хоть и недовольные холодной ночёвкой и завтраком из жёсткой травы, словно почувствовали вслед за людьми, что осталось совсем немного. А потом — тёплый город и заслуженный отдых. Поэтому проявлять характер и капризничать животные не стали. Когда посольство выехало на тракт, остальные ещё только собирались.

Плиты весело мчались под копытами и колёсами, подъём широким полотном пожелтевшей травы обнимал дорогу и неторопливо полз вверх между устремившимися ввысь отвесными каменистыми стенами хребтов. А вот увенчанные снегом верхушки двух пиков, между которыми и расположился перевал, казалось, даже и не думали приближаться. Поэтому, когда тракт сделал очередной изгиб и оказался вблизи седловины, зрелище двух невероятно огромных каменных пирамид, стерегущих перевал, получилось неожиданным. Заворожило, заставило всех замереть, почувствовать себя крошечным муравьём перед ликом подпирающих облака гранитных великанов.

Перегородившая перевал в узком месте стена рядом с горами казалась маленькой, игрушечной, особенно издалека. Но стоило подъехать ближе, как внимание перехватывала уже она. Сложенное из огромных каменных блоков сооружение двадцати метров высотой, запиралось воротами под стать: толстенная плита из расплавленного камня между двумя железными листами. Поэтому открывались ворота не вперёд-назад, как положено нормальным дверям, а ездили по направляющим вправо-влево, прячась при нужде в стену. Неудивительно, что вчера из-за поломки механизма всё встало. Такую махину вручную не сдвинешь.

Видимо, гномы работали всё ночь, так как сейчас щель прохода была куда шире, чем рассказывал вчера посланный на разведку. Проехать могли уже две телеги одновременно. Но дальше явно всё опять заклинило. Стоило подобраться поближе, как, подтверждая предположения, в уши забрался рабочий шум кузницы и стройки, звон металла, стук инструментов, чьи-то крики, ругань и неразборчивые команды.