Ветер и меч

И это было лишь начало странной болезни, поразившей лесной край. Люди находили чудовищное наслаждение в поджогах и часто не разбирали, предают ли огню дома соседей и чужих родов или свои собственные, и с тупым удовольствием наблюдали, как горит все их жалкое достояние. И все больше женщин каталось в судорогах с воплями, что в них вселился дух Гарпалики, и они видят змей, мелькающих в траве и десятками корчившихся среди пепла и золы. А мужчины все чаще впадали в беспричинную ярость, хватали ножи и топоры, мчались, не разбирая дороги, круша все и вея на своем пути. Иные собирались толпою в круг и полосовали себя ножами и острыми камнями, бессмысленно повторяя: «Возьми нашу кровь! Возьми нашу кровь!», пока не валились от слабости.

Стояла засуха, земля стала твердой, как камень, а небо сплошь затянуло дымом пожаров. И днем было темно, как ночью, и ветер вместо дождя приносил пепел.

И безумие не утихало, оно охватывало и непричастных к убийству Гарпалики. Те, кто не знали о нем, едва слышали об этом, немедленно впадали в помрачение духа. Так заразительна была болезнь. И все объединились в ней, не разделяясь на роды, семейства и селения. И все обвиняли Мелампа и Ярба, которые привели на землю ночь Гарпалики, и хотели их убить.

Но старая Сидеро из Тамира вспомнила о слепом провидце, удалившемся в горы так давно, что имя его забылось. И неизвестно, жив ли он. Однако, когда за ним послали, оказалось, что еще жив и беседует с небесными богами.

Все, кто был в силах, собрались на пожарище Тамира — израненные, в обгоревших лохмотьях. Женщины обрезали волосы и присыпали головы золой. На середину вытолкнули связанных Ярба и Мелампа, и стали ждать.

Двое сильных мужчин вывели под руки слепца. Шкуры, в которые он облекал свое ветхое тело, совсем вытерлись и облезли, борода опускалась до колен, бельма скрывали глаза. Все зарыдали и застонали, понося двух нечестивцев, виновников смерти и проклятия. Но старец поднял иссохшую руку. Его спутники успели ему все рассказать.

— Верно, — произнес он слабым, но ясным голосом. — Они виновны. Но виновны также и вы все. Вы подчинились Гарпалике, она сделалась вашим божеством. Так признайте ее богиней по праву! Постройте ей храм и почитайте ее! Приносите жертвы на ее алтарь, и когда она смилостивится над вами, жертвы перестанут быть кровавыми, и спокойствие вернется к вам.

В ту же ночь прошел сильный дождь, затушивший лесные пожары, в чем ясно выразилась воля небесных богов, подтвердивших слова провидца.

Из сосновых бревен и гранитных валунов воздвигли святилище. Позднее в нем встал идол — грубое деревянное подобие женщины, у ног его неизменно покоились бронзовый меч и браслет. Но первым делом в храме соорудили каменный алтарь с желобами по краям. И первая кровь, что стекла по этим желобам, принадлежала Ярбу и Мелампу. И тогда, по слову провидца, вновь вернулось спокойствие.

Так проходили годы и десятилетия, и когда мы пришли в Медвежий Брод, старый жрец Ферет рассказал нам историю храма, посетовав, что нынче многие совсем забыли ее, и верят, будто Гарпалика всегда была божеством, одним из воплощений Бендиды, великой богини-охотницы.

— Это так похоже на людей, — сказала я. — Превращать подобных себе в чудовищ, убивать эти чудовища, а после поклоняться им, как богам.

Жрец не понял меня. Признаться, я и сама не понимаю, почему я это вспомнила. Вероятно, потому, что в будущем мне предстояло посетить святилища, где обитали чудовища.

А может быть, и нет.

СОЛНЦЕ СОЖЖЕТ ЗМЕЮ

На материк меня доставил Келей. Он был недоволен тем, что называл «моей выходкой», и не скрывал этого.

— Ну, зачем тебя туда несет? — вопрошал он.

— Мне интересно.

— Достала ты меня со своим «интересно — неинтересно!» — орал он. — Изрубят тебя когда-нибудь в куски, не спрашивая, интересно тебе это или нет! Сущий бред! Мы захватили город, и царство лежит на спине, как девка, предлагая — вот я, возьми меня! — он резко осекся, вспомнив, что не с мужчиной все же разговаривает.

Я коротко ответила:

Вот это мне и не нравится.

Келей дернул себя за бороду, выругался и отошел к гребцам. Я осталась у борта, глядя на приближавшуюся — возвращавшуюся ко мне — Землю Жары.

В этот раз Келей несколько изменил курс. Согласно сведениям, полученным мною от Ихи, других офицеров и кернийских рыбаков, мы высадились значительно южнее нашей первой стоянки. Здесь полоса пустыни, которую мне предстояло пересечь, была гораздо уже. А что до невозможности проникнуть к Змеиному Болоту… Я не сомневалась, что горюны постоянно наблюдают за побережьем, и намеренно не собираются скрываться. Как меня встретят — на том и будем строить свой расчет.

Перед высадкой Келей сделал еще одну попытку меня уговорить.

— Не верю я в эти твои разговоры. Наверняка у тебя на уме какая-то новая хитрость, которой ты не хочешь делиться. Ведь у тебя все неспроста! И пока что ты выигрывала, но, убей меня Богиня, когда-нибудь ты промахнешься…

— А ты этого ждешь?

— Нет! Но я этого опасаюсь! Что ты проиграешь не только власть, но и голову! А заменить тебя, как ни кинь, некому…