Ветер истории

Я велел ближайшему патрульному проводить Сашу к жениху, а сам отвел зама в сторонку и спокойно и обстоятельно выложил ему, что думаю о его управленческих талантах. Тот вздыхал, краснел, тупил глаза и в итоге признался, что командование ему в тягость, решения принимать самому ему страшно и вообще он бы лучше простым патрульным походил, а командование кому другому передать. Быстро провели собрание, на котором начальник патруля рассказал о своей неготовности отвечать за людей и подал в отставку. Народ выбрал нового начальника, которого я проинструктировал, особо указав, что главный на земле он и решения принимать ему, а я уже им не начальник и занимаюсь другим делом.

Покончив с этим вопросом, мы с Климом укатили в Петросовет. С Сашей я так и не попрощался. Ну и ладно, она дочь военного и думаю, поймет, что служба важней приличий.

Думаете, я расстроился из-за ее обручения? Отнюдь. Не строил я на нее никаких планов. Не та это девушка чтобы роман с ней закрутить. С такой или на всю жизнь или никак, а связывать с Сашей жизнь я не хотел. Она девушка замечательная, практически идеальная, но не для меня. Подумывал я о ней, если честно, ведь и правда хороша. Остановил меня, как ни странно, старый советский сериал "Офицеры". Я его в интернете посмотрел по рекомендации одного знакомого по тому же интернету. Есть там в самом начале один момент, который меня покоробил. Когда чета главгероев прибывает на заставу и заселяется в отведенную им хибарку, молодая супруга героя оглядывается и что-то со вздохом бормочет по-французски, а когда муж спрашивает "чего?", небрежно так отмахивается, мол ничего. Типа о чем с тобой, неучем говорить, все равно не поймешь. Авторы-то фильма, наверное, хотели показать ее ученость, но в интеллигентском своем позерстве, превратили эту ученость в утонченное хамство. Ну ведь хамство это – говорить на незнакомом мужу языке в его присутствии, когда и нужды в этом нет и отмахиваться от вопросов. Вроде как просто ткнула его носом в разность социального уровня.

Нет, я не подозревал Сашу в подобных наклонностях. Наоборот, точно знал, что она-то как раз крайне деликатна и никогда даже простому солдату не давала понять, что образованнее и чем-то выше него. Но одно дело беседа, а другое жизнь. Все равно чувствоваться будет. И дело даже не в образовании, просто мы на самом деле люди из разных миров и все видим и воспринимаем по-разному. Я это здесь и так все время ощущал. Не вышло бы у нас ничего, в любом случае. Так что я и не глядел в ее сторону, а теперь искренне за нее порадовался.

В Петросовете царила суета, неразбериха и странная смесь эйфории с паникой. Точнее часть суетящихся здесь людей пребывала в эйфории и рвалась не то арестовывать царя, не то издавать радикальные законы, а часть тихо паниковала. Выяснить в чем дело удалось, лишь поймав одного из пробегавших деятелей и рыкнув на него для острастки, чтобы не вырывался. Пойманный сообщил, что к городу приближается карательная экспедиция под командованием генерала Иванова, вырвался и убежал по своим сверхсрочным делам.

Странно, ни разу не слушал, чтобы Февральскую революцию подавляли какие-то войска. Впрочем, я и о городских боях не слышал, искренне полагая, что эта революция прошла бескровно. Что ж, мне же легче, как раз в струю со своими идеями попаду. Я перехватил еще одного деловитого работника.

— Где штаб обороны революции? — спросил с максимальной суровостью.

— Что? Такого органа пока нет. Вам, пожалуй, надо обратиться в 17-й кабинет.

— Спасибо, товарищ.

Товарищ целеустремленно ушагал по коридору, а я пошел искать нужный кабинет. Нашел довольно быстро, просто двигаясь в сторону максимальной суеты. Одного из работающих в кабинете я узнал – ему меня представлял Кромков, а вот мне его представить забыл. Тем не менее, я решительно направился к нему.

— Здравствуйте, товарищ, что там за каратели к нам направляются?

— А, товарищ Волков! Здравствуйте, здравствуйте. С отрядом генерала Иванова пока ничего не понятно. Он уже рядом, но атаковать не решается. Не знаю почему. Возможно, подкрепления ждет.

— Если дождется, революции конец. По крайней мере, вероятность этого высока.

— Вы, товарищ Волков, рассуждаете как военный, а ситуация несколько сложнее и количество штыков сейчас не главное.

Петросоветовец встал в картинную позу, видимо, собираясь толкнуть речь или прочитать лекцию, но я его опередил.