Ветер из Ига

Повинуясь новому для нее порыву, она хотела было прижать к себе ребенка, но вовремя сообразила, что Сиро, возможно, вообще не знает женской ласки и может испугаться или обидеться такому ее неосторожному проявлению.

Дождавшись, когда муж пройдет первым в широко отворенную для него слугами калитку, Марико развернулась к все еще стоявшему посреди дороги мальчику и, немного потупившись, протянула ему свой любимый нож, который всегда носила за поясом.

— Ух ты! — На лице пасынка промелькнуло выражение восторга.

— Этот нож мой отец получил в подарок от самого Токугава Иэясу, — с долей дозволенного хвастовства пояснила она. — Если хочешь, можешь подержать его у себя до вечера. И если будешь хорошо с ним обращаться, я буду иногда одалживать его тебе.

Сказав это, она резко развернулась и засеменила за своим мужем. Покоренный ребенок стоял какое-то время с длинным, изумительно красивым ножом испанской работы, после чего последовал за своей новой мамой.

Глава 14 Ребенок куртизанки

Никогда не позволяй себе бездельничать. Если нет войны, неустанно тренируй свои мышцы, волю, ум и вкус. Не уподобляйся глупцам, считающим, что если их стезя — путь воина, они не должны уметь писать и разбираться в тонкостях дипломатии. В большинстве струнных музыкальных инструментов более одной струны. И если ты будешь идеально владеть мечом, но не будешь знать ничего другого, ты не создашь действительно возвышенной мелодии своей жизни.

Грюку Фудзико. Из книги «Дела семейные»

Маленький Сиро понятия не имел, какая должна быть настоящая мама, его мама, потому что никогда прежде не видел ее. От соседей он слышал о том, что отец прижил его на стороне с какой-то майко[14], так что мальчик родился чуть ли не в чайном домике. За такое ослушание майко следовало выгнать взашей, и Дзёте справедливо полагал, что, войдя в их положение, мама-сан[15] отдаст девушку ему, но не тут-то было. Видя страсть молодого самурая, мама-сан запросила за свою ученицу столько денег, что тот был вынужден уйти от нее прочь, заставив себя забыть о запретной любви и надежде забрать девушку в свой дом в качестве наложницы.

Прошло несколько месяцев, и в калитку дома молодого самурая постучалась незнакомая пожилая женщина, представившаяся служанкой из чайного домика, где он оставил свою майко и родившегося сына. Протянув юноше теплый, пахнущий молоком сверток, она ткнулась лбом в пол.

— Мама-сан сказала, что больше не может бесплатно содержать у себя вашего ребенка, господин. — Баба отвесила новый поклон. — Пока малыш только сосет материнскую грудь, это еще ничего, но что с ним делать потом? Никто не собирается кормить лишний рот, вот в чем дело-то, господин самурай. Госпоже его матери приходится делать в доме, почитай, всю черную работу, а еще и ребенок. Это же невозможно! Ко всему прочему другие гости недовольны тем, что в доме плачет младенец. Мы думали, когда ребенок немного подрастет, продать его и выручить хоть немного денег, но только как он вырастет, если о нем совсем не заботятся? Шесть лет — лучший возраст продать ребенка, в шесть лет мальчики иногда бывают очень привлекательными и могут понравиться господам, любящим мальчиков. Но шесть лет — большой срок, и мама-сан нипочем не разрешит. — Она вздохнула, огорченно подсчитывая убытки. — Можно продать ребенка пяти или хотя бы четырех лет, но не раньше. Раньше он никому не нужен.

— Я понял. — Дзёте кивнул женщине, разглядывая младенческое личико. — У ребенка есть какое-нибудь имя?

— Имя, что может быть проще, дайте ему любое имя, впрочем, госпожа назвала его Сиро, но вы вправе поступать со своим сыном так, как считаете нужным, и называть таким именем, которое вам больше нравится. Госпожа все равно больше никогда не увидит его, так как мама-сан перевела ее в другой свой чайный домик, в Наруто. Здесь о ней уже пошли слухи, и будет сложно сделать из нее настоящую гейшу.

Когда за женщиной закрылась дверь, Дзёте спохватился, что не спросил подробностей нынешней жизни своей возлюбленной, не узнал ее нового адреса. Это было невежливо. Но поправить что-либо уже не представлялось возможным.