Ветер, кровь и серебро (СИ)

К северу бежали в основном пешие, но среди них иногда мелькали всадники. В одного вдруг попала стрела, он рухнул с коня, но его нога застряла в стремени, и бегущий галопом конь, пегий с белым, поволок его дальше. Другой всадник, в полном доспехе, но без шлема, резко натянул поводья, уворачиваясь от стрел и иногда взмахивая мечом, чтобы отбиться от нападавших на него пехотинцев. Кристина отвлеклась, смотря на это, и пропустила удар одного из своих противников — он сильно ударил её острием своей алебарды чуть ниже локтя, пробив кольчугу, и оттуда брызнула кровь. Кристина вскрикнула, кое-как избавившись от остатков щита, но из-за боли не смогла перехватить меч двумя руками. Этот засранец знал, куда бить… Она присмотрелась, ища слабые места в его броне, а он всё наступал и наступал, пытаясь ударить её топором в голову или грудь. Но древко алебарды то и дело сталкивалось с клинком Праведного. В итоге один из ударов, хоть и отражённый, но достаточно сильный, заставил её пошатнуться, Кристина вдруг рухнула на землю, ощутив резкую боль в правой щиколотке. Чёрт, видимо, ушибла о какой-нибудь не вовремя подвернувшийся камень… И правда, правый сабатон оказался смят сбоку. И как ей теперь встать? Боль была слишком сильной, а сверху на неё замахнулся алебардой враг, видимо, решив, что она уже обезоружена. Но меч всё ещё был в её руке, Кристина смогла рубануть им по ноге противника, потом поднялась — медленно и тяжело, из-за боли и увесистых доспехов. Нанеся врагу удар мечом в просвет между шлемом и горжетом, она поковыляла прочь, не очень представляя, как будет сражаться дальше.

Вдруг мимо проскакал барон Карразерс с копьём, наконечник которого был полностью красным. Один из его поножей был сильно повреждён, но крови на том месте Кристина не увидела. Карразерс поднял забрало и крикнул ей:

— Оттесним их к засадным и добьём?

— Если сдадутся, берём в плен, — кивнула она, изумившись, что её голос прозвучал достаточно громко и ровно, хотя она запыхалась и из-за этого ощущала боль в горле, будто при простуде. — Джойса вы не видели?

— Кажется, нет. Миледи!

Кристина обернулась — на неё бросился с копьём один из вражеских солдат, но она успела увернуться от удара. Противник споткнулся, но смог удержать равновесие, а она, отпрыгнув назад, нанесла ему смертельный удар в незащищённую шею.

— Это резня, а не битва, — приглушённо заметил Карразерс, пронзая своим копьём другого солдата, тоже плохо защищённого и вооружённого. Потом он повернул коня на север, Кристина бросилась за ним, по пути сталкиваясь то с одним, то с другом вражеским воином. Нога болела просто адски, с каждым шагом в щиколотку будто вонзали нож, но она терпела, скрипя зубами. Нужно было гнать врагов к северу, зажать в тиски, взять в окружение и вынудить сдаться. Иначе эта битва продлится до тех пор, пока армия Джойса не будет полностью уничтожена.

Кристина заметила, что со стороны Эори стрелы лететь перестали — видимо, лучники боялись попасть в своих. Она хромала, что сильно замедляло её скорость и в целом очень раздражало. На мгновение она остановилась, точнее, хотела на мгновение, но её невольно задержал один из вражеских всадников. Кажется, она его уже видела…

— Сражайтесь, сукины ублюдки! — вдруг проорал он, взмахнув мечом и на ходу раскроив черепа одному из солдат с гербом Вэйдов на сюрко. Кристина поёжилась — такой знакомый голос… — Вашу ж мать, сражайтесь! — снова приказал всадник (правда, мало кто его слушал — большинство солдат бежало прочь, на север, им казалось, что там безопасно, ведь сразу три армии напали с северо-востока, северо-запада и юга…), и она всё поняла.

Джойс.

Кристина не знала, как она будет с ним сражаться — пешая, с ушибленной ногой и парой не особо серьёзных, но всё же болезненных ран… Но всё равно бросилась к нему, даже хромать вдруг перестала: боль в щиколотке почти затихла. Перешагивала через трупы, уворачивалась от ударов тех редких солдат, что подчинились приказу Джойса и не побежали прочь с поля боя.

На него вдруг наехал один из кавалеристов от Эдитов, пытаясь обратить в бегство, но Джойс, натянув поводья, резко увернулся от его удара, и копьё попало не в его грудь, а в голову коня. Тот истошно заржал и рухнул, истекая кровью. Всадник Эдитов же поскакал прочь, решив, что труп коня задавил врага. Но Кристина заметила, что Джойс успел выдернуть ногу из стремени и соскочить с седла раньше, чем несчастное животное упало на землю. Он опустился прямо на чьи-то трупы — из одного торчало несколько стрел, другой напоминал скорее разделанную свиную тушу, нежели человека.

Она поняла, что это её шанс. И, наплевав на раны, усталость и ушиб, бросилась к Джойсу. Как бы ей ни хотелось, чтобы он сдох где-нибудь в канаве с дерьмом, как собака, или оказался пленён и позорно повешен, придётся убить его самой. Если ей никто не помешает. Впрочем, она не будет против, если ему в спину прямо сейчас прилетит метательный нож или топорик.