Ветер кружит листья (СИ)

Она никогда не проиграет человеку, который пытается стать сильнее подобными методами.

Ход мыслей Кенары оборвался, когда она заметила на себе удивленные взгляды. Похоже, здесь каждое новое лицо встречали с любопытством. Плащ куноичи был распахнут, талию опоясывала повязка шиноби Деревни Листа. В разных ситуациях она носила ее то на лбу, то на поясе. Некоторые люди вежливо кивали ей или даже махали рукой. Конечно, к Листу местные жители питали самые дружеские чувства. Кенара невольно искала среди них знакомые лица лавочников, мастеров, торговцев. Искала людей с символами Звездопада. Это получалось неосознанно, и тем более необъяснимым было разочарование.

Иногда людям снятся сны, в которых они приходят в свой дом, но дверь им открывают незнакомцы. Тогда люди покрываются холодным потом при мысли о том, что оказались в какой-то параллельной реальности, где им нет места, где им не положено быть.

Именно с таким чувством Кенара подошла к Ратуше, в которой обычно решались административные дела и заседали Старейшины. Теперь Старейшиной был Конор, но помимо бумажной работы у него было множество других дел, так что застать его здесь казалось почти невозможным. Куноичи собиралась отыскать секретаря и получить у него сведения о месте пребывания Конора, но дверь оказалась заперта. Кенара развернулась и увидела своего наставника, который мчался ей навстречу вдоль по одной из боковых улиц. Поневоле она улыбнулась. Наверное, уже никто и никогда не будет так рад ее видеть, как этот человек.

Конор крепко обнял ее, потом отстранил от себя и посмотрел ей в лицо своими сияющими зелеными глазами. Конечно, радость его была более глубокой, чем просто радость встречи с дорогим другом. Конор недавно стал отцом чудесного пухлощекого мальчика.

— Поздравляю тебя, сэнсэй, — сказала Кенара. — Тебя и Томико-сан от своего лица и от наших общих друзей. Знаешь, Футаба тоже родила ребенка всего четыре дня назад.

— Ну, мой-то родился первым, — чуть прищурившись, заметил Конор. По прогнозам, Футаба и Томико ожидали малышей примерно в одно и то же время.

Последующие два дня Кенара провела как во сне. Сначала она наконец-то свела личное знакомство с Томико-сан, разглядев в ней не только красивую, но и приятную, умную девушку. Томико, кстати, и выполняла обязанности секретаря до самых родов, поэтому Ратуша в отсутствие счастливых родителей была заперта. Затем ее познакомили с малышом Сэндзуро, даже разрешили несколько раз подержать его на руках. Кенара ничего не почувствовала, кроме страха уронить ребенка или причинить ему вред, а также (хоть ни за что не призналась бы в этом, чтобы не задеть родительскую гордость) ужас от того, какой он маленький, жалкий и уязвимый. При этом счастливые родители утверждали, что он крупный и здоровый в сравнении с другими младенцами. Кенара вежливо кивала.

Томико уже была на ногах и пыталась окружить гостью вниманием, чем еще больше ее смущала. Кенара не привыкла быть центром, вокруг которого все вращается, так что радовалась, что есть младенец, который перетягивает больше половины всего внимания и заботы на себя. Она смотрела на Конора и Томико, как на Набу и Футабу, словно из-за толстого стекла. Они жили, несомненно, в каком-то другом мире, в мире, где возможно полюбить, создать семью и жить счастливо. Кенара принадлежала другому миру.

Первый раз, когда девушка и молодая женщина остались наедине друг с другом, обе почувствовали некоторую неловкость.

— Хорошо, что ваш дом рядом с Ратушей, наверное, очень удобно, — сказала Кенара.

— Да, — Томико улыбнулась, а потом подумала, вдруг здесь раньше жили люди, которых Кенара знала… — Конор очень много работает, я его вижу только по ночам… — женщина запнулась и слегка покраснела.

— Не удивительно, — ответила Кенара. — Конор-сэнсэй взвалил на свои плечи непосильную ношу. Точнее, если кто-то и может ее осилить, то только он.

Обе, улыбнувшись, посмотрели на дверь, затем друг на друга. Кенара вдруг поняла, что Томико-сан робеет перед ней, ведь она была шиноби, джонином, а Томико считала себя простой девушкой, которая любила тишину, уединение и книги. В Стране Снега она работала библиотекарем и учительницей младших классов, а теперь исполняла обязанности секретаря.

— Какое счастье, что вы полюбили моего учителя, — просто сказала Кенара. — Он замечательный человек и я рада, что он не один.

Томико улыбнулась и опустила глаза. Когда она слышала о Кенаре из рассказов своего мужа, то относилась к ней как к девочке, которая осталась без дома и семьи, к сироте, как она сама. Но теперь перед ней находился взрослый человек, проживший целую жизнь. Горечь этой жизни отражалась в глазах девушки, и взгляд ее глаз мог выдержать не каждый.

— Вы такая взрослая, — произнесла Томико. — Я вас иначе представляла себе.

— Мне кажется, я всегда была взрослой, — ответила Кенара.

— Муж увидел в вас ребенка, когда вы впервые познакомились с ним.

— Да, у учителя есть удивительная способность видеть в людях детей.