Ветер кружит листья (СИ)

— Чистая победа, — улыбнулась Кенара. — Пойдем на базу, — она обернулась к черноглазому. — А вам удачи, ребята!

Шиноби песка кивнул и, подождав, пока соперники скроются из виду, бросил товарищу кунай, чтобы тот освободился от веревок. Вскоре Фэн тоже пришла в себя.

Ночь наступила быстро и была очень темной, так что пришлось сделать привал. Кенара не хотела останавливаться, но боялась угодить в зыбучие пески или еще какие-то ловушки, скрытые во мраке. Развести костер было не из чего, так что от холода зуб на зуб не попадал.

— Я могу немного подлатать твою рану, — сказал Руюга. — Я учился когда-то медицинским техникам, но у меня плохо получалось и пришлось забросить.

Кенара посмотрела на него с сомнением.

— Думаешь, получится? — нога болела и плохо двигалась.

— Хоть попробую.

Кенара сняла штаны и, прикрывшись кое-как, показала ногу. Руюга велел ей сесть и пощупал рану.

— Кость у тебя не задета. Видишь? Здесь вошел кунай и прошел под таким углом, но мышца перебита. Я могу ее заживить, ты будешь двигаться, и боль будет не такая сильная, но рана останется.

— Это же круто! Я даже не рассчитывала…

Руюга подлечил ее, как мог, вернув ей свободу движения. Потом шиноби расползлись по своим спальным мешкам, зарывшись в песок и замаскировавшись. Кенара улыбалась и не могла заснуть. Она чувствовала легкую эйфорию от того, что боль уменьшилась, и от событий дня. Во время сражения она ощутила прилив сил, возбуждение, но вместе с тем внешне стала спокойнее, а ум заработал еще более ясно и четко. Теперь ее команда имеет оба свитка и, если все пойдет хорошо, завтра утром доберется до базы и завершит этот этап экзамена успешно. Шэнрё и Руюга не подвели ее. Встретившиеся им соперники были, возможно, не самыми сильными, но и не слабаками, так что в целом всё обернулось как нельзя лучше. Похоже, она сдаст экзамен на чунина. Ей очень хотелось, чтобы ее друзья были с ней в этот день и чтобы сестра и тетя гордились ею.

Два года назад. Тренировочная площадка недалеко от особняка Масари. Кенара складывает печать, в двадцати пяти метрах от нее между двумя столбами привязан кусок парусиновой ткани с пришитыми по краям колокольчиками.

— Стихия Ветра! Взрывная волна! — куноичи посылает поток воздуха, но полотно висит неподвижно. На несколько шагов впереди нее песок под ногами покрывается зыбью. Шесть шагов.

Инари прикасается пальцами ко лбу.

— Сирин сгорела бы со стыда, — бормочет она. — Кенара, твоя сестра била потоком воздуха на тридцать метров уже в десять лет, а сейчас сдувает всё порывом ветра на пятьдесят метров! У тебя есть предрасположенность к воздушной стихии, тебе не хватает лишь упорства!

«Можно вместо лекций я просто попробую еще раз?» — думает девушка про себя, хмуря брови.

— Не смотри на меня так. О чем ты думаешь?

— Я тренируюсь уже давно, если бы дело было только в упорстве, я бы достигла хоть какого-то результата. Можно я пойду в библиотеку и почитаю про эти техники?

— Ты просто ищешь предлог улизнуть! Нет, ты будешь пробовать снова, и снова, пока чакры у тебя не останется ровно столько, чтобы доползти до постели. Ты слышишь меня, Кенара?

— Да.

— Не вздумай ослушаться!

Кенара складывает печать. Шесть шагов. Что еще она должна сделать? Она вкладывает в удар максимум чакры, который может выпустить за раз. Всё в пределах этих шести шагов сносится, под ногами трескаются камни, но дальше шести шагов чакра и поток воздуха рассеиваются. Не исключено, что она просто не имеет склонности к техникам дальних дистанций.

Как только тетя ушла по делам, Кенара сбежала. Теперь в течение недели благоразумным было вообще не показываться дома. Она направилась в библиотеку и провела там несколько часов, а когда читальный зал закрыли на ночь, взяла на вынос столько книг, сколько согласились ей дать, и отправилась в круглосуточную забегаловку. Оттуда, опасаясь гнева тети, куноичи сбежала на речку и жила там пять или шесть дней, пока не прошерстила все труды. Четкого ответа на свои вопросы она не нашла. В конце концов, может, тетя права и некоторые препятствия надо просто сломить бесконечным упорством?

Тетя смиловалась, но усилила надзор. Шесть шагов. Шесть с половиной. Через две недели — семь шагов, а потом — шесть метров. Это стало мертвой точкой, с которой Кенаре не удалось сдвинуться за два месяца ежедневных многочасовых тренировок. Инари вздохнула и отказалась подписывать племяннице пропуск на экзамен. Ее товарищи тоже были не совсем готовы.

Кенаре претили бессмысленные действия, поэтому она превратила тренировку в нечто по-настоящему полезное для себя. Она училась высвобождать большое количество чакры. Да, ее предел — шесть метров, но она научится не просто сдувать все волной воздуха, но стирать в порошок то, что находится ближе к ней. Конечно, можно использовать небольшое количество чакры, и вместо разрушительной силы получится просто толчок для потока воздуха, но это пройденный этап.