Ветер миров

Не обязательно знать точные возможности обеих сторон, чтобы сделать вывод: будь у любой фракции достаточно сил, они бы уже победили. А раз это затянулось, значит сложилась патовая ситуация. Своим вмешательством мы это затянули ещё сильнее. Теперь белые бьются на два фронта. Их сто тысячное войско простаивает в пустую. Если они отправят сюда бога, ещё лучше – Амали будет легче, а что касается нас… Да придумаем что-нибудь. Или я придумаю, куда денусь.

Самое опасное, если они сразу несколько богов пошлют. Но, думается мне, я смогу их достаточно отвлечь. Если Амали не совсем дура, она этим воспользуется, чтобы либо богов потрепать, либо их армию. Правда, есть вероятность, что Землю разнесут к чертям в качестве мести или чтобы не мешались, но я и не утверждаю, что рисков нет. Это же война.

Просто риски такие, что я готов на них согласиться и сыграть в свою игру. А что касается вопроса Германа…

– Дальше я выйду к ним и буду драться.

– Ты шутишь? – опешил воин.

– Неа. Выйду я, кстати, один. Так что не мешайте мне.

– А я? – спросил Хелл. Без лишней драмы спросил. – Да и мои ребята тоже хотят поучаствовать.

– Не сомневаюсь. Но вы вчера хорошо себя проявили. Дайте мне тоже развлечься.

От того, как мы буднично это обсуждали, у собравшихся в головах что-то клинило. Они опасались это показывать, но я чувствовал эмоции. Ну ничего, переживут.

Не смотря на то, что Кант заложил кое-какие основы, ему всё же было далеко до великого мастера Корте. А может дело в исходном материале, то есть в самих бойцах.

Если взять типичного землянина, который привык ходить в офис пять раз в неделю, платить ипотеку, ругаться с супругом… и поставить рядом с ним искателя выше пятидесятого уровня, который добрался до этой планки самостоятельно, то разница будет очевидна невооруженным взглядом. Речь не про системные уровни, а личностные особенности. Первые – офисные хомячки. Вторые – матерые волки, умеющие добиваться целей и убивать.

Но если взять лучших учеников мастера Корте и поставить напротив вышеупомянутых искателей, то уже они будут хомячками.

Выражается это в первую очередь в отношении к невозможному. Для обычного бойца невозможное – это приговор. Для настоящего воина – это вызов, способ возвыситься.

Герман хороший боец, но ему кажется нереальным выйти одному против целой армии. Если будет нужно – он выйдет, но с совершенно не таким отношением, какое необходимо. А Хелл… он такой человек, что если его забросить во вражеский мир, то он вернётся через месяц в десять раз сильнее, перебив кучу народа и заставив себя ненавидеть.

Поэтому для него норма отправиться биться. Он ещё и сам туда просится. Остальные же молятся, чтобы эта участь их миновала.

Единственное, почему в его случае это опаснее, чем в моем… И тем более опаснее для его людей… Потому что безумства и готовность к невозможному это совершенно разные вещи. Если человек просто бешеный пёс, любящий убивать, то его воля будет слабой.

Только сейчас я начинаю понимать ту мудрость, которую закладывал в меня Корте.

– Хелл, вы вступите, когда я закончу. Не сомневайся, шуму наделаю много. Бери свой элитный отряд, раздели его на части. Из тех, кто хочет к нам присоединиться, добери группы так, чтобы они были максимально автономны и мобильны. Продолжите тактику террора.

– Сколько ещё набрать? – деловито спросил он.

– Ещё тысячу человек. Формируй тройки и другие стандартные построения. Пусть ветераны объяснят новеньким, с чем они столкнутся.

Эта война длится ничтожно мало, но благодаря моделированию первый отряд в пятьсот человек уже можно назвать ветеранами.

– А нам что делать? – Герман не собирался отступать.

– Определиться, дружище, – посмотрел я на него, – А то ты запарил балансировать между мирной жизнью и сражениями. Обеспечьте плотную оборону, если что-то пойдет не так. Подготовьте отряды зачистки, если всё пойдёт слишком хорошо и надо будет развивать успех. Всё, я пошёл. Не скучайте тут.

Со стороны может показаться, что я груб с подчиненными, а ещё высокомерен и заносчив. Но дело здесь в другом.

Я никогда не хотел быть правителем. Лидером быть и вести за собой мне тоже не хочется. Сегодня я в этом в очередной раз убедился. Мне не интересно часами тренировать людей. Единственное, почему я этим так долго занимался – потому что было интересно посмотреть вероятности развития боя и как мозги у бойцов работают, какие идеи они генерируют, если им дать сутки на вкрадчивое обдумывание ситуации. Убери эту часть и останется лишь то, что гнетет меня. Быть как мастер Корте и веками обучать воинов – увольте, я пока к этому не готов.

Если бы не необходимость, если бы не награда, предложенная от системы, я бы и не полез в эту кроличью нору под названием государство. По одной просто причине. Это отнимает бездну времени, которое лучше потратить на тренировки, исследования, путешествия и другие, более милые моему сердцу штуки.