Ветер над яром (сборник)

Вопрос Гюнтера о библиотеке в ратуше чиновник бургомистрата воспринял с изумлением, недоуменно пожал плечами и стал объяснять, что публичная библиотека находится где-то на Бульварштрассе. Затем по подсказке Гюнтера он все-таки вспомнил, что газеты на бургомистрат приходят, и их подшивками ведает некая госпожа Розенфельд. И, кажется, в той же комнате находится и какое-то книгохранилище, но в этом чиновник уверен не был.

По крутой винтовой лестнице со стертыми ступенями Гюнтер поднялся на третий этаж башни ратуши и здесь обнаружил библиотеку. Чиновник оказался прав — то, что увидел Гюнтер, трудно было назвать библиотекой. Даже статус книгохранилища мало подходил к небольшой площадке третьего этажа башни у лестницы, ведущей наверх к механизму часов. Проход с лестницы в “библиотеку” перекрывали, оставив лишь узенькую щель у стены, два стола с разложенными на них подшивками газет. За ними, подпирая потолок, высились три стеллажа с теснящимися на полках старинными фолиантами. А у стрельчатого окна, застекленного мутными красными и зелеными витражами, стоял еще один стол, за которым сидела, закутавшись в плед, благообразная старушка и настороженно смотрела на Гюнтера. Не удивительно, что чиновник не знал о библиотеке в бургомистрате. А вот полицейский… Впрочем, он, конечно, был в курсе дела о похищении книг.

Гюнтер поздоровался, представился и начал пространно и путанно объяснять, что он любитель-библиоман, интересующийся старыми книгами, и, если госпожа Розенфельд ему позволит, то он с радостью ознакомится с библиотекой бургомистрата, поскольку наслышан, что здесь находится много раритетных изданий. Нет-нет, только здесь, непременно под присмотром госпожи Розенфельд… По мере того, как он говорил, лицо старушки все больше и больше расплывалось в благожелательной улыбке, глаза теплели.

— Покажите, пожалуйста, ваши документы, господин, Шлей, — неожиданно попросила она, когда Гюнтер закончил свою речь.

Гюнтер с готовностью протянул водительские права. Старушка внимательно изучила удостоверение, при этом ее лицо все больше расплывалось в улыбке.

— Не умеете вы врать, Гюнтер, — со смешком сказала она. — Просто удивительно, как вас держат в полиции. По-моему, для работы в полиции нужно иметь актерские данные.

Гюнтер окаменел. По спине пробежали холодные мурашки. Старушка в его глазах превратилась в ясновидящую ведьму.

Госпожа Розенфельд рассмеялась.

— Ты меня не узнал? — спросила она. — Да, верно, откуда тебе меня знать. Я тетка твоей жены — Лаура Розенфельд. Теперь вспоминаешь?

Действительно, на праздники они с Элис получали поздравительные открытки от какой-то Розенфельд, и Элис, кажется, даже с ней переписывалась. Но то, что тетка живет в Таунде, оказалось для Гюнтера неожиданностью — он всегда равнодушно относился к родственникам жены и не интересовался их корреспонденцией.

— Ну, вот, кажется, узнал, — закивала головой госпожа Розенфельд. — Как поживает Элис? Как Петер?

“Откуда она знает о ночном портье?” — мгновенно насторожился Гюнтер. И тут же вспомнил, что и его сына зовут Петер.

— Ведь ему уже восемь? — продолжала спрашивать госпожа Розенфельд. — Большой мальчик. Наверняка проказник. Все они в этом возрасте проказники… Да ты проходи сюда, садись, — спохватилась она. — Вот стул.

Гюнтер протиснулся между стеной и столами с газетами, выдвинул из угла стул и сел. В это время с потолка донесся угрожающий скрип, и часы на башне стали бить пять часов.

Госпожа Розенфельд вздохнула.

— Вот так я и работаю. Сквозит здесь, все открыто… Раньше библиотека находилась в подвале, но лет пять назад у нас были сильные дожди, грунтовые воды просочились, и книги начали сыреть. И тогда я вытребовала у доктора Бурхе, нашего бургомистра, эту комнату. Конечно, она тоже не годна для библиотеки — зимой холодно, да и летом, сам видишь, тоже… Сквозняки… Но другой комнаты мне не дали, а книгам здесь все же лучше, чем в подвале.

— Да что это я все о себе да о себе? — спохватилась Лаура Розенфельд. — Как вы там живете? Как Элис? Не болеет? Впрочем, что это я? Мы, старики, вечно о болезнях. А вы еще молодые… Вот, посмотри, у меня здесь фотография Петера.

Старушка извлекла из ящика стола фотографию.

— Пять лет и четыре месяца, — прочитала она на обратной стороне, и Гюнтер узнал почерк Элис. — У меня есть и ваши совместные фотографии, когда вы отдыхали на Золотом Взморье, но они дома. А фотографию Петера я ношу с собой. Я на нее часто смотрю. По-моему, Петер очень похож на дядю Густава. Помнишь дядю Густава? Он такой же был в детстве. Глаза такие же, и та же улыбка шалунишки. А вот этот вихор торчащий! Вылитый Густав в детстве!

Гюнтер кивал. В глаза он не видел дядю Густава. Он, кажется, и слышал о нем в первый раз.

— А ты все в полиции служишь?

У тетушки Лауры были старые сведения. Очевидно, Элис не писала ей, что Гюнтер ушел из полиции. А может, за эти годы она просто забыла. И слава богу, что она еще не знала о их разрыве с Элис.