Ветер над островами

— Все церкви предупреждали людей до самого последнего момента, что они бросают вызов самому Богу. Как глупые дети, которые расшалились в церкви и бросают друг в друга горящими свечками, не понимая, что церковь сгорит. Их никто не слушал, над ними смеялись. И тогда церковники начали делать тайники. Множество тайников, в разных местах, куда прятались книги, отпечатанные на бумаге, которая не горит и не мокнет, там были станки и были чертежи, были рецепты лекарств и было много всего, включая карты других таких тайников. И у каждого такого тайника были хранители — несколько человек, всегда честных людей и хороших бойцов. Они называли себя монахами, а такие группы — «тайными монастырями». Это у христиан, но то же самое было и у турок, и у франков.

— Они что, все уцелели?

— Ну что ты! Множество их погибло, весь мир раскалывался на части, кто мог уцелеть в таком аду? Но кто-то все же остался.

— Они начали собирать людей?

— Верно. Они знали многое — как сделать топливо из растительного масла, как добыть и как ковать железо. У них были книги, где рассказывались самые простые и надежные способы это делать. У них были станки, на которых можно было выточить почти любую деталь из любого металла. Они делали на этих станках детали других станков по своим чертежам, а на тех станках делали уже машины, инструменты, оружие.

— И те люди, что были с монахами, стали сильнее негров?

— Верно, — кивнула девочка. — Что стоит лук против доброй винтовки? И многие негры уходили к христианам, а некоторые просто отдавали им своих детей, понимая, что те выживут. И люди строили церкви, а вокруг церквей — города. В города христиан пришел труд, пришла вера, а вместе с этим — благополучие.

— Как давно?

— На Большом острове первый город сложился уже больше пяти веков назад. Сначала это были почти хижины, а теперь там большие каменные дома, там фабрики и мастерские, там школы и там университет.

— А другие города получались вокруг других «тайных монастырей»?

— Нет. У христиан все монастыри собрались на Большом острове. В каждом тайнике было радио, по которому они могли найти друг друга. А уже с Большого острова, куда собиралось все больше и больше людей, выехали новые миссии, и уже они образовывали новые острова.

— Долго так продолжалось?

— Это и сейчас продолжается, людей стало рождаться больше, и больше выживать детей. Но в основном расселение закончилось два с половиной века назад, тогда и образовалась Новая Фактория. Все же людей еще не очень много, и им хватает места и еды в тех местах, где они живут сейчас.

— А у франков и турок все так же, как и у вас?

— Да. И у всех них есть какой-то главный остров, где дом их Церкви.

— У Церкви есть радио? — вспомнил я о том, что она сказала.

— Есть, — кивнула она. — Телеграммы посылают. Видел на Новой Фактории на башне такую мачту стальную?

— Антенна? — припомнил я нечто подобное.

— Ага. Только связь теперь простая, не такая, как раньше была, говорят. А на некоторых островах есть даже радиопосты. Привозят людей, передатчик и движок — вот они принимают телеграммы и дальше передают.

Я подумал, что радиосвязь здесь получается самая примитивная, азбукой Морзе, судя по всему. А поскольку дальности с самых высоких вышек хватает километров на триста, наверное, не больше, то приходится ставить посты-ретрансляторы. Вот у кого, наверное, служба та еще — почище, чем в мое время на «точках».

— Смотри, какая большая! — вдруг толкнула меня в локоть Вера и указала пальцем.

Почти параллельным нам курсом в прозрачной синей воде плыла здоровенная, метра четыре в длину, темная рыба. Обтекаемое массивное тело, чуть сплюснутое сверху рыло, очень длинные прямые крылья грудных плавников с белыми пятнами на концах, бурый окрас спины, переходящий в пятнистый на боках, а ниже виднелось белое брюхо. Рыба немного всплыла, и высокий, слегка закругленный спинной плавник с белой вершиной бесшумно разрезал поверхность воды. Полосатые рыбки-лоцманы как привязанные шли рядом, с нереальной аккуратностью соблюдая свое место в ордере.

— Это какая? — спросил я.

— Длиннокрылая. Где-то косяк тунца неподалеку — она всегда за ними идет.

— Опасная?

— Не знаю, — пожала она плечами. — Если сейчас за борт прыгнешь, то очень опасная, но косяки тунца редко подходят к берегу.

— Понятно, — кивнул я. — И эти акулы тоже, получается?

— Верно.

— А у берега акул много?

— Акул всегда много, — ответила она. — Не все опасны просто.

— Понятно. Купаться не мешают?

— Нет, — засмеялась она. — Только ночью лучше в воду не лезть: они на охоту ближе к берегу подходят.

Большая акула сменила курс и вскоре потерялась среди бликов на поверхности воды.

— Мы на Круглом острове были, — заговорила она. — А если идти от него всего час, на остров Рыбы-Змеи, с которым они воюют, то можно было закупиться акульими кожами — тамошние негры акул ловят. Тоже хороший товар.

— На сапоги?