Ветер над островами

Дорога недолго шла вверх, затем по серпантину обогнула немалую гору и полого, вдоль склона, начала спускаться к морю, все такому же синему, местами с белыми барашками набегающих на берег волн. С моря дул ветерок, довольно сильный и резкий, так что даже жара куда-то отступила.

– С этой стороны острова всегда прохладней, – сказала Аглая, когда ее лошадь поравнялась с моей. – Поэтому и люблю сюда кататься.

– Часто бываешь здесь?

– Как получается, – пожала она плечами. – Хотела бы каждый день.

Лошади наши шли шагом, но при этом их приходилось придерживать. Казалось, что свежий ветерок придал им сил и сейчас им хотелось срочно этим воспользоваться, проскакать под уклон, по белой пыльной дороге, ведущей между камней и ярко-зеленых зарослей. Было много цветов, над которыми вились пчелы, а может и осы, черт его знает, а еще удивительно много стрекоз, разноцветных, с отливающими металлическим блеском хвостами и радужно сверкающими крыльями. Населения на этой стороне было меньше, достаточно крутой и каменистый склон не слишком подходил для земледелия, и на всем склоне, тянущемся на несколько километров вперед, до высокого скалистого мыса, можно было разглядеть всего несколько маленьких белых домиков.

– А кто здесь живет?

– Здесь караулка, вон она, – указала Аглая на один из таких домиков. – За этой стороной острова наблюдают, на случай чего, и так… бывший шкипер с «Альбатроса» вон в том доме живет, просто нравится ему здесь, тишину любит… еще пасека здесь, вон туда смотри, за вон той кучей акаций, видишь?

– Вижу.

– Ну… вот так вот, всех и назвала.

– А сейчас мы куда?

– А во-он туда, – вновь показала она рукой. – Там маленькая и очень хорошая бухточка, только песок, море и.. и все, пожалуй. Я там купаться люблю. Ты как?

– Насчет купаться? – уточнил я на всякий случай.

– Ага.

– С радостью.

Что мне нравилось в Аглае, наряду со всем остальным, что мне в ней тоже нравилось, всем этим бесконечным списком – она не стремилась к тому, чтобы я ее постоянно развлекал разговорами. А мне нравилось с ней просто молчать. Не зря говорится, что лучше всего поговорить с тем, с кем хорошо помолчать. Мы так и ехали рядом, бок о бок, лошади аккуратно ступали по каменистой дороге, и только этот стук нарушал почти невероятную, давящую на уши тишину. А дорога так и вела вниз, плавно и осторожно, и когда она уже почти что спустилась к самому морю, Аглая указала на едва заметную тропку, отходившую в сторону между кустами.

– Сюда, приехали.

Лошади, повинуясь команде, свернули в узкий проезд между густыми кустами, спугнув какую-то довольно крупную птицу, которая сначала побежала, а потом резко взлетела с хлопаньем крыльев, и полетела низко над кромкой берега, забирая в сторону суши. Наперегонки распевали сверчки, вода с шелестом накатывала на песок.

Бухточка действительно была… волшебная, пожалуй, иначе и не назовешь. При этом мелкая, каждый камешек, каждая песчинка на дне была видна.

– С этой стороны острова не купаются, здесь течение холодное, – сказал Аглая, спускаясь с седла и привязывая лошадь к стволу то ли низкого деревца, то ли высокого куста. – Вон там, дальше, котловина на дне. Оттуда холодную воду и вымывает. И гонит ее вон туда, прямо на юго-восток. А здесь мелко и вода немного застаивается, поэтому всегда тепло.

– А как насчет акул? – вроде как в шутку, но на самом деле вполне всерьез поинтересовался я.

– Их здесь не бывает почти, дальше один песок, рыбы с этой стороны мало, вот и их нет, – ответила Аглая, снимая с конской спины корзинку с обедом. – Подстилка у тебя?

Я оглянулся, убедился, что за седлом приторочено свернутое в трубку покрывало, кивнул, начал его отвязывать.

– Стели на песок, и сюда не поворачивайся, – категорически заявила она. – Мне переодеться надо.

Пока я выбирал место поудобней и расстилал одеяло, Аглая успела переодеться в купальник. Вполне такой нормальный, совсем не пуританского вида купальник белого цвета, разве что с такими короткими шортиками. В купальнике она мне еще больше понравилась. Она была именно такая, как я ее себе и представлял – сильная, гибкая, стройная, с гладкой загорелой кожей.

– Давай, переодевайся – и за мной, – сказала она, решительно направляясь к воде. – Вода чудесная должна быть.

– Мигом!

У меня переодевание заняло еще меньше времени. Чувствуя, как подошвы пружинят по горячему, даже обжигающему песку, я добежал до кромки воды и увидел, что Аглая поа еще вовсе не купается. Несмотря на воду теплую, ласкающую ноги, она входила в нее медленно, высоко поднимая колени и с каждым шагом все сильнее и сильнее втягивая живот. В общем, «рубила хвост по частям».

– А если с разбегу, разом? – спросил я.

– Не могу я разом! – сердито огрызнулась она. – Не мешай, зайду ведь в конце-концов… ой, холодно!