Ветер надежды

– Нет, тетя. Я сказала, что я здесь не останусь. Это не значит, что вы должны уезжать. Ведь вам этого не хочется, вы чувствуете себя обязанными мистеру де Болту. Вот и оставайтесь. Но без меня. Я искренне сожалею, что из-за меня мистера де Болта ранили, но не собираюсь провести остаток жизни, на коленях вымаливая прощение.

Она обогнула стол и прошла к двери.

– Обязаны? Ты не обязана мне ничем, упрямая маленькая рыжеволосая ослиха! – рявкнул Кейн.

– Ванесса! Ты ведь не собираешься покинуть нас прямо сейчас?

Ванесса остановилась.

– Конечно, нет! Мулы слишком устали. Я уеду утром. Она вышла так и не оглянувшись.

Элли стояла, не отрывая взгляда от закрывшейся за Ванессой двери.

– Боже, Кейн! Это не угроза, она поступит именно так, как сказала.

– Вот именно. Такая уж она у вас сумасбродка. Уж если что взбредет ей в голову, только держись!

– Господи помилуй, я ведь видела, что она оскорблена до глубины души, но…

– Но она упряма, как тысяча мулов! К тому же сварлива, язык словно бритва, а уж в искусстве доводить до белого каления ей просто нет равных!

Кейн выплеснул свое раздражение, чем еще больше расстроил Элли.

– Если уж она настолько невыносима, то почему вы сходите по ней с ума? – не осталась в долгу Элли, сама не понимая, почему защищает племянницу, только что ее не пощадившую.

– Потому что… схожу и все тут!

– Ох Кейн!

– Вы думаете, я нарочно влюбился в нее? И именно теперь, когда мне жить осталось всего ничего? Сами видите, что от этого одни неприятности.

– Признайтесь ей, – посоветовала Элли. – Расскажите ей все честно и попробуйте счастья, сколько бы вам ни было отпущено. Она любит вас. И ей будет что вспомнить.

– Нет! Она еще встретит свою любовь.

– Мне вот так и не посчастливилось. Я, видимо, однолюбка. То же может произойти и с Ванессой.

– Я ни за что не оставлю ее одну с ребенком!

– Я ни секунды не жалела, что у меня есть Генри, ни разу!

– Я не стану взваливать на нее такую ответственность.

– Но, возможно, вы и не…

– Я не могу надеяться на авось.

– Тогда Генри и я будем вынуждены покинуть вас завтра утром. Прошу прощения, Кейн, но я не могу поступить иначе. Она мне дочь несмотря на то, что не я дала ей жизнь. Я растила Ванессу и люблю ее вместе с ее упрямством и прочими ее недостатками. И если ей здесь плохо, мы уедем.

– Пожалуйста, не принимайте решения, пока я не переговорю с ней. Но сейчас я, пожалуй, прилягу.

Он с трудом поднялся, и на его лице появилась гримаса боли.

– После ужина передайте Ванессе, что я хотел бы с ней поговорить. К тому времени она уже остынет.

– Она может заупрямиться и не прийти.

– Тогда схитрите и скажите, что рана раскрылась и кровь залила весь пол – в общем, придумайте что хотите и позаботьтесь, чтобы нам никто не мешал.

Дверь открылась, и оба заговорщика замолкли. Но вошел Генри с огромной охапкой дров.

– Эти я нашел уже наколотыми, ма. Мэри Бэн сейчас принесет щепок для растопки.

– Сложи их в корзину для дров, сынок, а потом помоги Кейну добраться до кровати. Он совсем обессилел.

Генри послушно высыпал дрова в корзину и протянул Кейну руку.

– Мне здесь очень нравится, Кейн. И Мэри Бэн тоже в восторге. Она еще никогда не жила в настоящем доме, а тут сразу такое!

– Но дел здесь невпроворот. Надо как следует подготовиться к зиме. – Кейн даже покрылся испариной, таких усилий стоило ему передвигать ноги. – Тебе придется заготовить хоть немного сена и напилить бревен.

– Мне это вполне по силам. Ты просто вовремя подсказывай, что еще надо сделать, ладно?

В спальне Генри уложил Кейна на кровать.

– Стянуть с тебя мокасины?

– Я был бы очень благодарен тебе за это, Генри. Сгибаться для меня сейчас настоящая мука.

– У тебя опять пошла кровь. Надо сказать Ван, чтобы она наложила новую повязку.

– Она займется этим после ужина. А сейчас я так устал, что мечтаю просто полежать.

Кейн расстегнул ремень. Генри стащил с него брюки и заботливо укрыл его.

– Спасибо. Когда у тебя появится время, принесешь мои вещи из фургона?

– Конечно. И если еще что-нибудь понадобится, ты только скажи. – Генри вышел и закрыл за собой дверь.

Кейн лежал и вслушивался в доносившиеся до него звуки. Он слышал голос Генри, хихиканье Мэри Бэн и их шаги вверх по лестнице. Наверняка как только эта парочка скроется из поля зрения остальных, Генри тут же схватит Мэри Бэн и поцелует. Влюбленность очень шла Мэри Бэн. Из несчастной сироты, которую подобрал старина Виснер, она превратилась в цветущую красавицу с постоянно искрящимися огромными глазами. Ее смех звенел колокольчиками счастья.

Кейн закрыл глаза и представил бледное лицо Ванессы, пламень ее волос, блеск голубых глаз. И тоска по ней, по ее любви, по возможности заботиться об этой упрямице наполнила его тело и душу, отозвавшись и в его чреслах. Казалось, он всю жизнь провел в поисках этой женщины, которая немедленно наполнила жизнь смыслом и радостью бытия. Но к несчастью, неподвластные ему силы выталкивали его из теплого круга этой семьи. И останется он здесь один-одинешенек, вот разве что Хукеры составят ему компанию. Если, конечно, он не уговорит Ванессу остаться. Он тяжело вздохнул.