Ветер перемен

– Я буду, – твердо ответила она.

Мы поговорили еще немного. Я расспросил, как поживает Серсея в Утесе Кастерли. Мирцелла часто переписывалась с матерью и была в курсе тамошних новостей. Сама Серсея на меня обиделась всерьез и надолго, и так и не прислала ни одного письма. Я сам послал ей парочку, делясь незначительными новостями и интересуясь здоровьем, но ответа на них не было и вероятней всего и не будет.

Мирцелла рассказала последние новости с Запада. Впрочем, благодаря Ланнистерам, тамошним знаменосцам, Квиберну и Охране Короны я и так был неплохо информирован. Я надеялся, что Серсея немного приоткроет дочери свои планы. Но она не приоткрыла или Мирцелла просто не стала говорить.

Ну и ладно. Попрощавшись до вечера, я отправился на тренировку с лордом-командующим.

Ко мне на службу поступили два новых стюарда. Двенадцатилетний Колин Эстермонт, внучатый племянник лорда Эстермонта и младший брат наследника острова Эстермонтов – тихий и спокойный парень с голубыми глазами и удивленно-радостным выражением на лице.

Второй стюард заслуживал большего внимания. Им оказался прибывший с Запада Мавер Клиган – единственный сын Григора и наследник их замка и земель.

Парню недавно исполнилось десять лет, но он выглядел на все четырнадцать. Клиганы были настоящими воинами и этого мальчика натаскивали чуть ли не с пеленок. Он уже сейчас многое умел, прекрасно разбирался в оружии и носил на поясе меч и кинжал. Он был немногословным, легко обижающимся, с плохим чувством юмора и скверным характером. Но Клиганы были надежными и верными. Правда, они признавали лишь одну руку – хозяйскую, властную и тяжелую. И теперь мне необходимо сделать так, чтобы юный Клиган начал меня уважать, и даже немного бояться. Мне необходимо вырастить из него настоящего бойцового пса – надеюсь, это дело я не запорю и смогу все сделать правильно. Эх, как же все таки жаль, что Тайвина с его умом и советами больше нет. Он разбирался во многих вопросах и очень хорошо знал, как заставить себя уважать, как поставить человека на соответствующее место и провернуть все так, чтобы он еще и считал себя обязанным.

Тем временем Тарли перешел Трезубец и в напряженной битве отбросил противника. Стремительным маршем он добрался до Перекрестка, укрепил лагерь и задержался на пару дней, подтаскивая припасы и приводя войско в порядок.

Мастер над шептунами и Орм сообщали, что дела у врагов идут хуже некуда. Болтоны и другие северные лорды полностью разочаровались в успехе кампании и отступили, мечтая побыстрее оказаться за Рвом Кейлин. Следом за ними двинулся и Уолдер Фрей со своими отрядами. Черная Рыба разругался с Мизинцем. Он вообще сказал, что ему на все похер и единственное о чем он мечтает – с честью погибнуть в ближайшем бою. В настоящий момент Бринден Талли заперся в Кровавых Вратах.

К этому времени мы собрали в Королевской Гавани новый флот. Не такой большой, как раньше, но нам и его должно хватить. Он состоял примерно из двухсот судов. Часть их захватил Ринделл Тарли у Золотых Мечей, часть купил в Вольных городах Эстермонт, еще часть дали лорды и кастеляны Штормовых земель, Дрифтмарка и Драконьего Камня.

Одно судно, а оно заслуживает отдельного описания, прислал с острова Арбор Пакстер Редвин.

Этим судном оказалась трехсотвесельная галея "Лев и Роза". Я вступил на его борт и был просто поражен мощью и величием этого судна. Оно было огромным – триста гребцов, двести матросов, тридцать офицеров и возможность перевозить до двухсот пятидесяти воинов.

Капитан корабля – сир Оуэн Бульвер, дядя Алисанны, фрейлины Маргери, был немногословным и хмурым рыцарем тридцати лет, на гербе которого красовался очень идущий ему символ – бычий череп на кровавом поле.

После того, как его мне представили, Бульвер основательно показывал галею, водил меня по всему кораблю, от кормы до носа, и от киля до мачт. Было видно, что капитан гордится своим кораблем и считает честью нести службу именно здесь.

Я не поленился и зашел в один из кубриков к матросам, осмотрел многочисленные каюты и даже забрался по вантам до первого марса[11]. Дальше я не полез, так как не обладал необходимыми навыками, но и того, что увидел, мне хватило с головой.

Галея выглядела великолепной – начищенная палуба и сверкающие на солнце бронзовые детали, широкий капитанский мостик и богато украшенное колесо штурвала, запах лака и пеньки, многочисленные ванты и вымпелы, дисциплина военного судна и вышколенный экипаж… Все это не могло оставить меня равнодушным. А уж когда на корме мне выделили богато обставленную каюту с широкими окнами, защищенными коваными решётками, препятствующими абордажу, я ощутил какой-то невероятный букет чувств. Мне стало понятно, почему многие люди так трепетно и самозабвенно любят море и путешествия.