Ветер перемен

Здесь, около стола, гости вновь проходили мимо нас и многие из них с радостью целовали нас в обе щеки. Я получил поцелуи от матери, свежеиспеченных тестя Мейса и тещи Алейны, от брата Маргери Гарлана и его супруги, от дяди Кивана и еще нескольких людей.

Наконец, все расселись по своим местам.

Поднялся Верховный Септон и произнес молитву. Меня удивило то, что многие гости преклонили головы и с серьезным, даже набожным видом слушали торжественные слова.

Следуя примеру других, я также вполне искренне помолился Семерым – ведь их я знал несколько ближе, чем большая часть присутствующих. Впрочем, мне рано расслабляться. Если выживу, то поблагодарю по-настоящему. И дар какой-нибудь принесу в Великую Септу.

Когда богам воздали должное, десница короля, лорд Тайвин встал и произнес долгий, красивый тост, в котором славил молодоженов, просил Семерых благословить этот брак, а заодно и все Королевство под царствованием Джоффри Первого.

Он замолчал. Гости похлопали, посвистели и все стали смотреть в мою сторону. Похоже, и мне надо что-то сказать.

– Благодарю вас, лорд Тайвин! – я кивнул деду. – Наполним чаши! За прекрасную королеву из сказки, за мою жену!

– За Маргери! – взорвался весь зал. Сотни чаш со звоном стукнулись и свадебный пир начался.

В тот вечер он состоял из семидесяти семи различных блюд, представляющих кулинарию всего Вестероса, Эссоса и даже Летних Островов.

Немного в стороне, так, чтобы сильно не бросаться в глаза, поставили отдельный стол для моего нового чашника, сира Джосиба Спайсера – толстого человека с маленькими поросячьими глазками, красными, обвислыми щеками и сальными волосами. К тому же он обильно потел и непрестанно вытирал свое красное лицо большим платком.

Да, похоже, Серсея выбрала на такую почетную роль того, кого абсолютно не жалко. Хотя, сам сир Джосиб явно гордился своим стремительным карьерным ростом.

На первое подали густой суп с грибами и улитками. Я такую жуть даже пробовать не решился, а лишь ухаживал за Маргери.

Вино, как я и рассчитывал, налили в тот огромный кубок, что подарили мне Тиреллы – туда, наверное, влезло три, а то и четыре галлона. В общем, хватит нескольким людям, чтобы упиться. Само вино оказалось темно-красное, как кровь, борское.

Сиру Джосибу отнесли за его стол и вино из моего кубка и суп из улиток. Челюсти чашника энергично заработали – он крайне серьезно отнесся к своим обязанностям.

Народ, те, кто повнимательней, заметили новую персону, но вслух свои мысли не озвучивали, оставляя их при себе.

Я приказал слуге, и из моего кубка он угостил всех ближайших гостей и даже Тириону послал бокал вина. Раньше я где-то читал и слышал, что если король или другое влиятельное лицо хочет кого-то наградить, то он посылает ему вино со своего стола или различные блюда. Небольшой знак внимания, говорящий о том, что человека ценят.

В Вестеросе похожий обычай также существует. Во всяком случае Джоффри был с ним знаком, да вот только в силу характера не обращал внимания на такие мелочи.

После того, как сир Джосиб и гости угостились вином, и прошло некоторое время, я и сам его пригубил. И надо сказать, никогда ранее я ничего подобного не пробовал.

В общем, у меня имелся план. Весь пир я пью лишь из этого кубка, не напиваюсь и контролирую, чтобы слуги ничего туда не добавили. Тем более, емкость стоит на видном месте и что-то туда добавить не так уж и просто.

Через некоторое время первоначальное состояние некой скованности и неловкости начало проходить. Гости выпивали и все больше и больше расслаблялись, и вели себя более естественно и свободно.

Я ухаживал за Маргери, восхищался ее красотой и периодически переводил взор на ее грудь. Один из этих взглядов она перехватила и улыбнулась чрезвычайно довольно.

Девушка раскраснелась, много смеялась, но одновременно я замечал в ней и некое опасение. Неужели она и в самом деле еще дева и теперь, вместе с предвкушением первой ночи, немного опасается того, что сопровождает потерю девственности?

Я осмотрел других гостей.

Лорд Варис, человек с округлым, мягким лицом, старающийся казаться добрее, чем был на самом деле, мало ел и совсем не пил. Но зато он внимательно контролировал все, что происходило вокруг. Даю голову на отсечение – он запоминал все, что видели глаза и бережно складывал в хранилище своей памяти. Этот человек в своих просторных одеждах напоминал мне ядовитую змею, внушая на подсознательном уровне опасение и даже страх.

Рядом с ним расположился мейстер Пицель. Судя по их лицам, они оба оказались недовольны своим соседом. Промелькнула мысль, что церемониймейстер усадил их так специально.

Черноволосая, жгучая женщина за одним из столов громко смеялась шуткам Красного Змея. Причем рука Оберина весьма недвусмысленно покоилась на её груди.

Подоспело второе блюдо – паштет из свинины, рубленых яиц и кедровых орехов. За наш стол поставили огромную тарелку и уже оттуда слуги накладывали каждому по куску.

Посчитав, что общее блюдо травить бы не стали, я приказал положить и себе и Маргери.