Ветер перемен

– Отпусти меня. Разве никто не видит очевидные истины? – в голосе королевы слышалась неприкрытая ненависть.

Тирион выглядел ошеломленным – похоже, несмотря на многолетнюю привычку и броню, обвинение сестры его просто потрясло.

– Эй, вы чего на меня так уставились? – дядя побледнел, но обвел всех нас осуждающим взглядом.

– Это твоя работа! Взять его под стражу. Это приказ, – прокричала Серсея. Меррин Трант и Осмунд Кеттлбллэк переглянулись и одновременно сделали шаг вперед.

– Стоять, – громко приказал я, и гвардейцы замерли. – Это просто истерика, королеве надо успокоиться. Сир Джейме, отведите мою мать в личные покои и пусть ее осмотрит мейстер.

– Так и сделаю, ваше величество, – он кивнул и потащил потерявшую дар речи Серсею к выходу.

Тайвин лишь кивнул мне, но тут Серсея опомнилась и вновь закричала:

– Не будь таким дураком, Джофф! Как ты можешь оставаться спокойным, когда это он, подлый уродец, грозился мне, что я испытаю страдания! О боги, почему вокруг меня одни идиоты?

Её яростные крики стихли в коридоре. Оставшиеся в комнате люди переглянулись. С уходом королевы общий градус напряжения сразу понизился.

– Все хорошо, дядя, – я положил Тириону руку на плечо. – Все хорошо.

– Серсея любит меня больше всех на свете, – он хорохорился, но я видел, что он потрясен поведением сестры.

Слуги накрыли тело Спайсера простыней и отнесли в лабораторию Квиберна для вскрытия и определения яда.

Мирцелла сидела на кровати и мелко дрожала, словно отравить пытались именно ее. Маргери выглядела не намного лучше, но села по левую руку и пыталась хоть как-то ее успокоить. Санса присела справа от сестры и тоже пыталась ей что-то сказать.

Пицель налил дамам по небольшому бокалу успокаивающей настойки. Выглядел он возмущенным – факт того, что исследовать причину отравления поручили именно Квиберну, его совсем не порадовал.

– Ваше величество, слава богам, что вы так вовремя насторожились, – Мейс еще раз по-отечески прижал меня к груди.

Через час, когда все немного успокоились, по горячим следам началось расследование, которое возглавил лорд Тайвин. Тем же вечером у нас уже появилась первая информация: все же допущенный к вскрытию Пицель и Квиберн в один голос, авторитетно подтвердили мои догадки, что Спайсера отравили наркотиком под именем Ночная Тень. И яд содержался именно в воде, кувшин с которой непонятно каким образом попал на королевский стол.

В коридоре, недалеко от моих покоев слуги нашли склянку. В другой бы раз ее может, и не заметили, но сейчас ее доставили к Тайвину. Несколько человек, среди них Варис и Киван, опознали, что она из запасов Пицеля.

Вот тут уже великого мейстера чуть удар не хватил. Он что-то лепетал, пытаясь объяснить всем и каждому, что никакого участия к произошедшему не имеет.

То, как выглядел Пицель, стоило видеть. Казалось, старик мог обделаться и помереть от испуга прямо там, в Башне Десницы, где проходило расследование.

Откровенно говоря, в причастность Пицеля мне не верилось. А после того, как нашли склянку и тем паче. Все это напоминало обыкновенную подставу. Но кто-то умудрился провести все так нагло, что люди начали ей верить?

На мой взгляд, ситуация с Тирионом в каноне повторялась. Но теперь кто-то, весьма хитрый, подставил самого великого мейстера.

Начали искать виновных. Сначала взялись за моих стюардов – оба парня выглядели так, словно их вот-вот в гроб положат. Оба белые, как бумага, взволнованные и испуганные.

Я их не осуждал – будь я на их месте, и видя, какие взгляды на них кидает Серсея и Тайвин, я бы сам в штаны напрудил.

В число подозреваемых попали и братья Ормы. Герольд не всегда был на виду, а что касается Гарольда, так там всё еще хуже. Он весь день находился в городе, но о том знал лишь я один.

Серсея продолжала утверждать, что всё организовал Бес. Сейчас, к вечеру, в число его сообщников, по утверждению королевы, попала и Санса.

Никто не знал, как кувшин с водой появился в наших покоях. Бракс и Лидден клялись всеми богами, что они этого не делали. Ормы, также как и Тирион, полностью отрицали свою причастность.

При таком огромном количестве подозреваемых найти что-то существенное не представлялось возможным.

Варис обещал за ночь опросить всех своих «пташек» и постараться выяснить по минутам, что делал каждый из подозреваемых.

В тот вечер Маргери выглядела задумчивой и расстроенной. Обнявшись, мы долго лежали молча.

– Джофф, кому же мы помешали? – в голосе жены слышалось не только разочарование в людях, но и угроза.

Маргери ни на миг не была наивной дурочкой. Она понимала, что все непросто. Но одно дело – абстрактно знать, что есть те, кто тебя не любит, и совсем другое столкнуться с попыткой тебя убрать. И этот удар застал ее врасплох, так как пришелся на тот момент, когда всё начало налаживаться.

– Все позади, – прошептал я.

– Кто же это может быть?

– Много кто, – уклончиво ответил я. Подозрений у меня хватало, но называть конкретные имена была бы слишком рано. – Пообещай мне одну вещь!

– Да, конечно.

– Будь осторожна, очень осторожна.

– Я буду, – она решительно сжала губы.