Ветер перемен

– Это связано с русскими в Маньчжурии, отец. – Карлу в конце концов удалось проникнуть внутрь святилища. Он устал от этой дурацкой борьбы, словно на одном дыхании взбежал на верхний этаж. – Это стало известно буквально только что. Но думаю, что этот дипломатический конфликт произошел дней пять тому назад, двенадцатого августа.

Турок не шевельнулся, не двинул рукой и даже не моргнул. Всем своим видом он показывал: конечно же, я этого ждал.

– Так что же это за новость, Карл? – поинтересовался он, и его голос прозвучал мягко, с обманчивой дружелюбностью. – Но прежде чем ты расскажешь мне, закрыл бы ты дверь. По-моему, здесь немного дует.

«В августе? – подумал Карл. – Да здесь жарче, чем в преисподней». – Потом он вспомнил, с кем имеет дело, и понял, что заслужил упрек. Покраснев, он подошел к двери и притворил ее, как было велено.

– Так-то лучше, – проворковал Турок.

«Нет, ты меня, старая ящерица, не проведешь, – подумал Карл, – у тебя во рту масло не растает. Да и лед тоже».

– Ну, так что ты там говорил, Карл?

Как и следовало ожидать, тон Турка переменился, не оставалось и следа теплоты, он заговорил с самодовольной грубостью и прямолинейностью. Нетрудно было догадаться, что этим тоном Турок хотел сказать: «Я знаю все твои слабости, не пытайся обойти меня».

– Русские в Маньчжурии… – начал Карл с того же, не поддавшись на уловку отца, и произнес эти слова ровным, деловым тоном. – Двенадцатого августа японский посланник, действуя по инструкции из Токио…

– Мне показалось, ты сказал «русские», Карл, – прервал его Турок, снисходительно рассмеявшись. – Л теперь ты говоришь, что японский посланник… Ты уж как-нибудь определись, мой мальчик. Так кто это был?

Карл продолжил, как ни в чем не бывало:

– Двенадцатого августа японский посланник в Санкт-Петербурге по инструкции своего правительства передал царю ноту протеста против продолжающейся русской оккупации китайской провинции Маньчжурия.

– Ну? – заметил Турок. – А какое это имеет отношение к нам?

– Дай договорить, отец, – неожиданно резко произнес Карл. Турок не сказал ничего, но это ему явно понравилось. – За этим, на первый взгляд, чисто альтруистическим жестом, отец, будто одна восточная страна заступается за другую перед более сильным противником, стоит завуалированное предложение закрыть глаза на политику царя в Маньчжурии в обмен на свободу рук для Японии в Корее. – Карл на мгновение замолчал, чтобы подчеркнуть трагичность создавшейся ситуации. – Россия и Япония собираются поделить между собой Восток.

– Как я тебе говорил, Карл, какое отношение это имеет к нашим интересам? У американцев есть Филиппины, у англичан – Сингапур, остальное пусть достанется дьяволу.

– Но как ты не видишь, отец? Русский флот в Порт-Артуре… – Карлу стали очевидны прорехи в его собственной логике. Исключительное по важности сообщение, которое, как он надеялся, вызовет одобрение отца, начинало выглядеть, как пересказ старой сплетни.

– Порт-Артур находится в стороне, в Маньчжурии, Карл. Это очень далеко, очень далеко от Борнео. Что же касается готтентотов, то пусть они сожрут друг друга полностью и без остатка. Япония, Корея, Сеул – ну кому какое дело?

– Но, отец, я думаю об оружии. Там теперь будет его в избытке. Это может поставить под удар наши…

– Сомневаюсь. – Турку стал надоедать этот урок истории. – Единственное, что нас должно заботить, – это стабильность наших позиций в Маниле, Уильям Генри Тафт и другие. Наше господство на Филиппинах – вот ключевая проблема. Впрочем, в конечном итоге и это может оказаться не столь значительным, как мне представлялось поначалу.

Турок заговорил как бы задумчиво. Казалось, он размышляет над недавно ставшими ему известными фактами и, разговаривая с сыном, прокручивает их в голове.

– Сделки совершаются как между друзьями, так и врагами… – продолжил он свою мысль, – … и, случается, проще довериться врагам.

– Согласен, но все равно думаю, что Джордж не годится для такого рода международных…

– А кого мне было посылать вместо него, Карл? Тебя?

Карл не сумел понять, что значит отцовский тон и его смешок, и неправильно его истолковал, подумав, что услышанное им – предложение откровенно обменяться мнениями относительно позиции фирмы «Экстельм и компания» на Востоке.

– Но, отец, этот вопрос с винтовками… вот что внушает мне беспокойство. Я никогда не считал, что Джордж обладает…

– Сядь, Карл, – приказал Турок, и тот немедленно опустился в кресло. – Нет необходимости обсуждать причины, по которым твоему брату поручили это небольшое задание. Я так решил, и поскольку это мое решение, оно не подлежит обсуждению. Если ты до настоящего времени не понял методов моей работы, то уже никогда не поймешь.

Незаметно голос Турка потеплел.