Ветер перемен

— Ох, ну и вопросик. Особенностью живого является то, что организм как бы помнит себя в целом. Он помнит себя именно организмом. Есть такой странное у него свойство. Некий голографический эффект.

— В смысле?!

— Даже если у тебя нет руки, то всегда можно узнать, как она выглядела. Маги жизни этим и пользуются. Заставляют организм постепенно восстанавливать недостающую часть. Если хотят быстрее восстановить целостность, заставляют измениться пришитый орган до того как он должен выглядеть, вплоть до всяких там ДНК и не только.

— Исходя из твоих слов, мёртвое, так не может.

— Да. Организм мёртвого человека становится просто набором клеток, по странному стечению обстоятельств объединённых вместе.

— Но ты же ходишь, дышишь и разговариваешь вот. — Растерянно сказал я.

— А вот это и есть способности некроса. Способность вновь сделать набор клеток чем-то вроде организма и есть наши способности. Чем сильнее некрос, тем лучше у него это получается. Поднимать мёртвых, к сожалению, мы не можем. Клетки мозга гибнут в первую очередь. Связи же между ними ещё быстрее. Поднимается только тело.

— Но ты же вот сохранила личность?

— Потому, что пошла на свою смерть сознательно. Ведь благодаря своим способностям, мы можем не дать другому умереть, пока ему не окажут необходимую помощь. Мне сохранили функционирование мозга. Зная же, как не давать смерти шанс, мы легко можем отобрать жизнь. Без всяких эффектов. Просто человек перестанет быть и всё.

— Блин, что за страсти! С вами хоть ходить-то не опасно, рядом?

— Не всё так страшно. Ведь чем сильнее некрос. тем… Ты, я думаю, догадываешься. Все пегасы такие. Это был единственный шанс хоть как-то уцелеть.

— Но зачем вы поступили так? Мне ведь Тал говорил, что жизнь можно продлить любому.

— Святая простота. Если бы всё так было просто… Воина или раба так омолодить действительно, просто, но с магами…

— Но что же сложного?

— Всё дело в самой процедуре омоложения. Знаешь, как она проходит?

— Откуда?

— Ты представляешь себе сложность человеческого организма. А теперь представь, какую память нужно, чтобы помнить о нём всё. Маги жизни всё-таки люди, а не ходячие абсолютные библиотеки.

— Но какая здесь связь?

— Второй, молодой организм нужен для образца. Маги жизни омолаживают поклеточно. Поэтому процедура продолжительна. Берётся молодой образец, и постепенно к нему приводишься ты. При этом клетки образцы гибнут. Но и для тебя процедура не проходит бесследно. Мелкие ошибки и неточности неизбежны.

— Что же всё таки в ней страшного или опасного?

— Просто в результате таких ошибок ты можешь потерять способности. С магом, это превратиться в лучшем случае в воина, а в нашем случае это смерть. Без вариантов.

— Вот ничего себе заявочки. И что со всеми так?

— Нет. Чем сильнее и умелее маг жизни, тем меньше вероятность такого исхода, но даже у светлых эльфов он полностью не исключён. Сам понимаешь, если хочешь поменьше таких шансов, то придётся платить и много. Но всё равно, даже это не даёт абсолютных гарантий. Правда магам жизни, целителям и тому подобным, типа витязей и амазонок, это не грозит. Они благодаря своим способностям не стареют. У нас вот такой суррогат. Темные эльфы тоже как-то обходятся. Гномы в принципе не приемлют процедуру. Считают не достойным забирать чужую жизнь по прихоти, а не в битве.

— Что, всё так грустно?

— Ну почему же, есть множество способов замедлить старение, но максимум, лет до 400. Правда, до них дожить ещё надо, при постоянной нашей войне. Поэтому процедуру в основном проходят воины да рабы. У них-то способностей нет.

— Да… Хорошо мне пока заморачиваться не надо. А вот эти методики конечно нужны. Слушай, а неужели нельзя никак без трупов?

— Не знаю, я не маг жизни. Слышала когда-то, что одна из принцесс светлых эльфов, придумала что-то такое. Пока, правда, не видела ничего подобного.

Об этих проблемах, как-то в двадцать лет, задумываться было неохота. Помочь Саре со товарищи, конечно хотелось, но если у бабушки бы был, она была бы дедушкой. Вон светлые эльфы чего-то там делают, вот и пусть пыхтят. Приободрившись подобными мыслями, я опять повеселел.

— Вот смотрю на тебя и удивляюсь. Откуда в тебе столько оптимизма, а Сергей?

— По дороге было разбросано, вот я и собрал. Если, что спрашивай, поделюсь.

— Расскажи-ка лучше как вы там, в своём мире живёте?

— По-разному. Но совсем не так, как вы. У нас, вроде нет магов. Правда есть экстрасенсы, но большинство, какие-то шарлатаны. Коней вот не используем. У нас есть машины. По воздуху вот на самолётах летаем. Не воюем вот так как вы. Нет, какие-то войны всё время идут, но не все же воюют.

— На машинах, мы не ездим из-за дефицита энергии. Почти всё что есть, идёт на войну. Лучше скажи, это правда, что у вас матриархат?

— Нет, конечно! С чего ты взяла?

— Мне Елена рассказывала.

— Что за бред, она-то с чего так решила.

— Вот скажи, если ты ударишь женщину и мужчину, будет разница в наказании.

— Конечно, за женщину могут и привлечь, а мужик чего. Подрались и подрались

— Вот. Если украдёт женщина и мужчина, кого сильней накажут.