Ветер перемен

— Виктор, — строго проговорила жена, недовольно оглядывая так и не очистившуюся до конца обувь, — не уходи от разговора! — А разве я уходил? Да и Лида вроде бы и сама не возражала против того, чтобы прокатиться у меня на руках. Но… не буду спорить. — Не надо тебе голову подставлять, влезая между членами Политбюро. Чего ты этим добьешься?

— Да не собираюсь я между ними лезть, сказал ведь уже! — немного нажимая на голос, отвечаю ей.

— А то я тебя не знаю! — произносит она с полной убежденностью в своей правоте. — Вечно ты во что-нибудь встрянешь в этакое…

— Лида, я серьезно говорю! — Внутренне уже начинаю закипать. — Нет мне больше никакого смысла интриговать. Сумел по нахалке припугнуть кое-кого, отсрочил схватку за власть — и хватит. Не смогу же я их на поводок взять и вечно на этом поводке водить — смешно даже и думать! И нет в интригах главного: создать что-либо путное с их помощью нельзя. Так что буду теперь действовать открыто, буду пробивать свои предложения путем убеждения. Союзники уже есть и еще, думаю, найдутся.

— Не врешь? — В голосе ее звучит сомнение и даже, пожалуй, затаенный страх. Неужто всерьез за меня испугалась?

— Сама, что ли, не видишь, чем я целые дни занят? — продолжаю успокаивать жену. — Сплошная канцелярская писанина, заседания, совещания… Муж у тебя, Лида, сделался обыкновенным советским бюрократом.

— Вот уж это ты точно врешь! — заявила она с каким-то даже удовлетворением, явно ощущающимся в ее голосе, но на этом расспросы прекратила.

По еле заметной тропе мы углубились в лес, а когда тропка окончательно пропала, просто двигались дальше, выбирая направление на ближайшую возвышенность, надеясь на то, что там будет хотя бы малость не так сыро. Добравшись до вершинки, приступили к тренировкам. Недалеко был Наро-Фоминск, где стояли воинские части, так что выстрелы в здешних окрестностях не должны были привлекать слишком уж пристального внимания.

Настрелявшись (насколько хватило взятого с собой запаса патронов) и еще немного добавив грязи на свою одежду, мы настолько умаялись от непрерывного движения по вязкой почве, что, несмотря на усиленно заявлявшее о себе чувство голода, далеко не сразу устроились перекусить. Правда, у меня хватило сил вытащить из лежавшего поодаль портфеля предусмотрительно захваченный клеенчатый дождевик, и мы тут же легли на него вповалку. Последним усилием я устроил голову у Лиды на животе и замер не шевелясь.

Где-то через четверть часа Лида негромко произнесла:

— Ты вправду не врешь, что больше не будешь лезть в большую политику?

— Все мои дела так или иначе задевают большую политику, — не считаю нужным приукрашивать положение для ее спокойствия. — Но напрямую в политическую борьбу в партийном руководстве я сам лезть точно не собираюсь. Твой муж вообще не политик. Специалист я и именно в таком качестве гораздо больше буду полезен.

Еще через четверть часа, собравшись с духом, мы все-таки решили утолить все громче заявлявший о себе голод. Расположившись все на том же клеенчатом плаще, мы с Лидой быстро умяли всю свою провизию и, еще немного передохнув, отправились в обратный путь. Мои новые (ну, пускай не новые, а подержанные, но только что купленные) мозеровские часы показывали, что надо торопиться, чтобы успеть на обратный поезд…

Неделя перед майскими праздниками пролетела незаметно. В последний рабочий день, в четверг, тридцатого апреля, мой свежеиспеченный помощник Сергей Илюхов принес заказанный ему материал. Сработал пунктуально. Уже ему плюсик. А теперь посмотрим, что же он там накропал.

После прочтения нескольких страничек рукописного текста (машбюро напрягать моему помощнику не по чину, ибо официально он пока числится студентом-стажером), откладываю листки в сторону и ненадолго задумываюсь. Работа, конечно, выполнена не без серьезных пробелов, в которые моего помощника надо будет непременно ткнуть носом, но главное из нее все же прорисовывается. Поскольку Сергей теперь делит со мной кабинет, окликаю его и начинаю воспитывать:

— Так, Сергей Константинович, первое и главное — похоже, мы с вами будем работать и дальше. Помощник из вас должен получиться. Но… — тут к месту краткая пауза, — теперь второе, и не менее важное. Чтобы наше сотрудничество продолжилось и приносило пользу нам обоим, вам следует еще серьезно над собой поработать.

Беру в руки исписанные его почерком листочки и поясняю:

— Описательную часть, касающуюся работы ОСВОК, вы, Сережа, исполнили совсем неплохо. А вот анализ страдает серьезными упущениями. Вам удалось схватить общий замысел того, что можно назвать «пятилетним планом ОСВОК», но в то же время вы не дали оценки этого замысла и не смогли показать, какое экономическое обоснование специалисты ОСВОК подвели под свои плановые наметки.

— Но, Виктор Валентинович! — вспыхивает мой новый помощник. — Кто я такой, чтобы давать оценку работе ОСВОК?