Ветер перемен (СИ)

— Ларуа, Даст, Зарин, — чётко назвал он имена троих старших богов, обладающих наибольшей силой в этом человеческом мире. Точнее, двоих богов и одной богини.

— Общее собрание? — раздался тут же грудной женский голос, неподалеку от Сиразана туман преобразовался в лежанку, но полностью силуэт Даст не проявился, оставаясь лишь неясной тенью. — Я несколько занята, Сир. По какому поводу?

— Не сказал бы, что и у меня есть время для подобной спонтанности, — ещё одно кресло из тумана подплыло ближе, неся в себе расплывчатые очертания мужской фигуры — Ларуа не торопился переводить в высшие сферы б?льшую часть своей сущности.

— Какие все занятые, — а вот Зарин явился целиком, появляясь в своей человеческой форме: высокого широкоплечего мужчины с пышной гривой чёрных вьющихся волос и длинными усами. На нём красовался костюм для верховой езды и высокие тёмные сапоги. В чёрных глазах вместо зрачков светились белые символы.

— Так что за повод? — в голосе Ларуа отразилось недовольство.

Сиразан поднял ладонь, в которой тут же сформировался небольшой матовый шарик. Поднеся его к своим глазам, он на мгновение сосредоточился, перемещая внутрь шарика воспоминания отпрыска рода Доринар. После чего распрямил ладонь и направил шарик в центр между собравшимися силуэтами богов. Каждый из них тут же вынул и просмотрел отправленное.

— И какой нам интерес до трупа неизвестного мальчишки? — задал вопрос Ларуа. — Ты опять тащишь, что не по…

— А в том, мой дорогой Ларуа, — перебил его Сиразан, хитро улыбаясь, а его глаза сверкнули в темноте. — Что этот неизвестный мальчонка выжил.

— Уверен? — с сомнением протянул Зарин, хмуря кустистые брови. — Стихийные заклинания, которые иссушают мага — такие просто так не оставляют в живых, тут нужен огромный магический поток, чтобы утихомирить стихию. Тем более, когда ты находишься внутри неё.

— В том-то и вопрос. Чьих это рук дело, а, дамы и господа? — сощурился Сиразан. — Кому из нас принадлежит магия внутри этого мальчишки? Если верить скудным сведеньям, её там немало.

— Знаете что, — тягуче проговорила Даст. — А мне всё равно, чья именно энергия его породила. Я хочу его себе, — по силуэту было непонятно, но Сиразан точно знал, что сестра облизнулась.

— Я в тебе не сомневался, — усмехнулся он.

— В любом случае, претендент интересный. И, судя по тому, что ты притащил нас всех сюда, он ещё не принадлежит ни к одному из наших опекаемых родов? — рассмотрел вопрос с более конструктивной точки зрения Ларуа.

— Именно. Как я узнал, были попытки, но мальчишка идёт в отказ от всех, — шутливо развёл руками Сиразан.

— Это же академия, я правильно местность узнаю? — вдруг задумчиво спросил Зарин. — У меня там сейчас в одной из побочных ветвей рода учится заготовка под аватара. Способная девчонка.

— Вот и прикажи ветви, пусть соберут информацию. Интересный экземпляр.

— А, может, пустышка, просто стихийное заклинание иссушило твоего наследничка рода раньше, чем убило того второго, — ядовито высказался Ларуа. — Сейчас, знаешь ли, мельчают наследнички-то.

— Может, — свободно пожал плечами Сиразан, не желая вступать в перепалку. — Но уточнить надо. Если там действительно что-то серьёзное, то без хозяина такая сила существовать не должна.

— Не должна… — этом откликнулся Зарин, внимательнее всматриваясь в шарик с коротким воспоминанием.

Глава 15 Тяжело в учении

Придя на ужин в столовую и заняв свой привычный столик, я понял, что запросто могу побороться за звание первого человека, который в рекордно короткие сроки добился практически полного отчуждения от окружающего его общества. Два поединка, одного из которых я даже не желал, и всё, теперь наш несчастный столик не просто стоял без лишних соседей, так теперь вообще ближайшие столики реально отодвинули, демонстрируя нежелание иметь ко мне хоть какое-то отношение.

При этом в зависимости от возраста относились по-разному: младшие курсы как будто боялись находиться рядом. Может быть, опасались, что, вернувшись, Тобиаш устроит акт страшной мести, и все ближайшие попадут под горячую руку? Средние курсы считали меня либо любопытным экземпляром на выставке, либо сумасшедшим. Ну а старшим закономерно не было до меня никакого дела.

Привыкшего за последние годы к одиночеству меня подобные выкрутасы общества волновали мало. А вот за Катрин мне было немного обидно, сестре явно становилось только грустнее от такой изоляции. Амелия хоть как-то спасала положение. И по страшному секрету подруга мне рассказала, что кроме неё появился ещё один лучик света в жизни Катрин: сестра обзавелась тайным поклонником, который периодически слал ей цветы, сладости или какие-нибудь мелкие, но милые по девчачьим меркам побрякушки.

В целом, я был не против такого, только попросил Амелию тщательно проверять каждый подарок, чтобы никто не смог навредить Катрин.