Ветер перемен. Танцующая с ветром

На улице никого не было, в отличие от шумного, раннего мегаполиса, здесь улицы утром тихи и пустынны, по ним ещё бродил сладкий сон.

«В это время самый крепкий сон, скоро вставать, а так хочется потянуться и поваляться в теплой и мягкой постели…». Уснувшего Петьку Дима взял на руки, а на плечо повесил большую спортивную сумку.

Дим, давай мне, – предложила она сыну.

Мам, иди лучше дверь открывай скорее…

Катя, почувствовав себя маленькой девочкой, побежала к воротам и услышала за спиной:

Молодец! Хороший парнишка растет. Береги мамку! Ну, бывайте!

Она посмотрела, как он уезжает, а потом подбежала к калитке, отворив дверь, впустила Димку со спящим Петькой. Они прошли по ограде, Катины каблуки громко стучали по деревянному полу, нарушая сонную тишину и утреннюю деревенскую негу, и вошли в дом.

Кто там? – услышали они мамин голос.

Мамочка, это мы! – тихо сказала Катя, чувствуя, что слезы наворачиваются на глаза.

Катеринка! – охнула мама. – Ты как? – она бросилась её обнимать. – А это Петенька и Дима?! Какие большие, как выросли! – всплеснула руками она и куда-то вглубь комнаты ворчливо бросила: Сергей, вставай! Дочка приехала с внуками…

Да слышу! – донесся грубый мужской голос из спальни. – Штаны ищу…

Отец вышел из спальни. Катя не могла отвести от него глаз – высокий, статный.

Папка! – кинулась ему на шею.

Наконец-то приехала, – по-доброму проворчал отец. – Хоть на внуков посмотрю!

Проснувшийся Петька удивленно смотрел и шепотом спросил у брата:

А что, наша мамка разве маленькая?

Дурачок! Это же её папа, а наш дед, – пояснил он.

К ним подошла бабушка и начала хлопотать над ними, как курица-наседка:

Где спать хотите? Ложитесь, где душа желает!

Катя вздохнула от облегчения, свободы в душе и детской радости, чувствуя, как груз падает с плеч. Появилось ощущение легкости и беспечности, радостного ожидания чуда, и голос Ольги:

«Ты подошла к родному дому, сняла с себя все одежды, все тяжелое, что мешает легкости и детской беспечности, ты бежишь туда как в детстве, как маленькая девочка в легком льняном платье, к речке. Тебе светит солнышко. Оно согревает тебя. Ты купаешься в его лучах, в родительской любви, ты желанная девочка. Ты дитя любви…».

ХХХХ

Время пролетало со скоростью света, пробегаешь дни, не замечая, что пробегаешь жизнь.

«Вот и я в городе столько лет провела, все куда-то торопилась, бежала, и Дима вырос незаметно…, – думала Катя. – А я и улыбаться разучилась в своем мегаполисе, словно сидела в паутине, а сейчас вырвалась».

Доченька, пойдем булочки печь, там Петенька уже всяких разных сделал, похвалишь его, да полюбуешься, – улыбалась она. – По чаще их к нам отправляй, пусть на свежем воздухе побудут, около речки побегают, сегодня в баньке их попарим, – говорила мама, а у Кати тепло и благодать разливались по телу.

Совсем повзрослела девчонка. Замуж тебе надо, да и мальчишкам мужчина нужен, растут ведь, а то взвалила всё на себя…

Катя молчала.

Доченька, может, внучков с нами пока оставишь, всё ведь при деле, деду по хозяйству помогут, и мне такие помощники нужны! И тебе, полегче будет.

Мам, мне с ними хорошо, просто у Димки каникулы, а с Петькиной воспитательницей я договорюсь, просто кататься часто, так далеко, возможности нет,…я же работаю…

Ладно, давай попозже поговорим, поди, чего-нибудь придумаем, – согласилась она и поторопила. – Пойдём булочки печь. А потом поедем к Каменной бабе.

К какой бабе? – нахмурилась Катя.

К Каменной. Помнишь, Хуртуях Тас?

Ааа! Слышала, музей одного экспоната, эксклюзив, единственный такой музей на территории России…, а что это вообще за Баба такая? – с интересом спросила Катя, испытывая в душе стыд за незнание истории.

Пойдем в кухню, я там тебе всё расскажу.

В кухне все было как всегда – тепло, светло, чисто и просторно.

«Всё как любит моя мама», – подумала Катя.

Мам, ты опять все переделала.

«А я в комнате общежитской уже 10 лет ремонт сделать не могу. Все времени и средств не хватает», – мрачно подумала Катя.

Ага. Отец делал, а я командовала, – смеялась она.

Да? – Катя так отвыкла, что мужчины вообще что-то делают для женщины. – Мамочка, что же ты такое папе говоришь, что он всё для тебя делает? Эх, любит тебя, наверное…

Да прям, он мне никогда таких слов не говорил, хоть и живем сорок лет, – с независимым видом ответила она. – Это я его любила всегда, холила и лелеяла! – рассказывала она, поставив в это время в духовку лист с булочками. – Надо было в доме крышу перекрывать, а я деньги копила, и ни кому, ничего не говорила. Время пришло, никто не шевелится, ну я и, пошла, себе шубу купила, сапожки, платья, потом в парикмахерскую сходила….

Ого! – удивилась Катя. – А папа что?

А что папа?! У него сразу всё нашлось: и деньги, и время, и люди. Вот ещё и ремонт сделал. Я только сказала, чего хочу и больше не лезла, своими делами занималась, заходила, только если отец звал посмотреть или посоветоваться. И всё.

Ну, ты красавица! Ты изменилась, – восхитилась дочь.

Из духовки поплыл по воздуху потрясающий аромат выпечки, Катя, почувствовав его, поняла, как она соскучилась:

М-м-м, мам, а булочки с чем?