Зачем? Узнать, как умерла Мэри? Отомстить за нее? Узнать, что же в действительности произошло? Он и себе не мог бы ответить на такой вопрос, но уж Вицлебу, во всяком случае, до этого нет никакого дела! Билл чуть было так и не сказал, но в последнюю минуту сдержался — какой смысл приобретать еще одного врага?
— Я хотел переговорить с мистером Уэйном по личному делу.
— О вашей жене, конечно? Понимаю и сочувствую вам. — Вицлеб уставился в окно. Лучи солнца, отражаясь от его очков, высвечивали кожаные шорты и рыжие волосы на ногах. — Существует весьма основательное подозрение, что ваша жена была любовницей Уэйна. Естественно, что вы захотели объясниться с ним. Меня, разумеется, это не касается, но, как мне кажется, вы могли пожелать встретиться с ним еще по одной причине. Норман Стар говорил вам, что, по его мнению, Уэйн мог быть связан с человеком, проникшим в вашу квартиру. Он также говорил, что Уэйн мог установить контакт с одним из наших конкурентов, который заплатит огромную сумму за мое изобретение. Ни одну из этих версий мы доказать не в состоянии, но факт остается фактом — бумаги исчезли. Интересно, может быть, вы… может быть, вы… — Вицлеб внезапно перешел на шепот, его лицо под густым загаром позеленело, и он оскалил редкие, желтые зубы. — Мерзость! Взгляните на эту мерзость! — Вицлеб был в таком состоянии, что Билл подумал: уж не начинается ли у него какой-то припадок?
— Герр Вицлеб! Герр Вицлеб! Что с вами? Вам плохо? — Несмотря на отвращение, которое Билл питал к этому человеку, он подхватил его под руку. Под толстой курткой мускулы Вицлеба были напряжены так, словно их свела судорога.
— Нет, нет, вы только взгляните! Я же приказал десятнику раскладывать отраву… Я же говорил, что не терплю их… совершенно не переношу… И вот, пожалуйста, под самыми окнами!
Билл проследил за взглядом Вицлеба. Две старые крысы вылезли из канализационного колодца и осторожно перебирались через глубокие колеи, оставленные бульдозером, к поломанной трубе, потом медленно втиснулись в нее. Снаружи оставались только длинные голые хвосты, а затем и они исчезли.
— Прошу прощения. — Вицлеб отвернулся, достал из ящика письменного стола бутылку виски и сделал несколько глотков прямо из горлышка. Почти сразу же к нему стал возвращаться прежний цвет лица.
— Да, да, мистер Ирвин, прошу прощения. Это моя слабость. Я не переношу их. Я видел однажды, как… Конечно, это ребячество, но вы уж простите меня…
— Что вы, что вы… — Билл опять посмотрел на Вицлеба с профессиональным интересом. Отвращение к крысам свойственно большинству людей, но у Вицлеба это, видимо, было чуть ли не какой-то манией. Какой же страшный инцидент в прошлом мог оставить такой след в его психике? — Но вернемся к нашему разговору. Вы хотели в чем-то обвинить меня…
— Обвинить? Нет, это не то слово. Я лишь хотел предупредить вас, мистер Ирвин… Позвольте мне закончить. — Он поднял руку. — Насколько нам известно, бумаги эти находились у вас на квартире. Если вы нашли их (а я вовсе не утверждаю, что это так), они все равно вам пользы не принесут, вы даже не будете знать, что с ними делать. Однако это знает Уэйн, он знает, кому их можно продать, и я спрашиваю себя: не приехали ли вы сюда, чтобы заключить с ним сделку?
— Послушайте, мне это уже осточертело! — крикнул Билл, чувствуя, что его охватывает гнев. — Аллан Уэйн соблазнил мою жену, и я, кажется, уже начинаю верить, что это он толкнул ее под машину. Я приехал сюда, чтобы узнать правду. За кого вы принимаете меня, герр Вицлеб? Неужели вы считаете, что я могу заключить сделку с человеком, который так поступил со мной?! Вы спятили, и мне плевать на ваши бумаги, будь они прокляты! Со слов Стара, я знаю, что они имеют отношение к производству цемента, и мне абсолютно безразлично, найдете вы их или нет.
— Хорошо! Очень хорошо! Для меня это звучит как правда. — Вицлеб улыбался, однако глаза его, прикрытые стеклами, были безжизненны и холодны. — По крайней мере пока, мистер Ирвин, я готов поверить, что у вас нет этих бумаг. Но если в будущем вы обнаружите, где ваша жена спрятала их, и, позабыв нанесенное вам Уэйном оскорбление, решитесь войти с ним в сделку, я предупреждаю вас… — Вицлеб был почти на голову ниже Билла, однако тот не мог не почувствовать, что имеет дело с сильным человеком. Вицлеб был заместителем Вилли Френцеля, которого ненавидели не меньше, чем Гиммлера. Правильно ли был вынесен приговор, по которому Вицлеб был обвинен всего лишь как обычный инженер, участвовавший в работе «Организации К»? — мысленно спросил себя Ирвин. Взял ли бы Френцель себе в заместители человека, который не был бы так жесток и фанатичен, как он сам?
— Да, да, мистер Ирвин, я предупреждаю вас. — Вицлеб схватил Билла за руку маленькой и пухлой, но тем не менее очень сильной рукой. — Почти всю свою жизнь я был неистов и сейчас остаюсь таким же. Я хочу найти эти бумаги и не остановлюсь ни перед чем!
12