Ветер с Юга

Куда лучше будет сохранять всё как есть, отражая атаки янки на других направлениях. А со стороны Балтиморского шоссе… Так туда перебросить часть резервов, которые без особых проблем задержат продвижение противника, как только оно начнётся. Задержат на время, которого хватит, чтобы отвести собственные части на вторую линию обороны. И тут начнётся реализация одного из заранее проработанных на совещании у Борегара вариантов. Какого именно? Отступления к северу, отгораживаясь от войск Мак-Клеллана частично Рок-Криком, а частично речушкой Стивенс-Ран, которая протекала по самому Геттисбергу, отсекая его северную часть, составляющую процентов двадцать от общей площади города. А остальная часть? Пусть туда янки втянутся, аккурат в городскую застройку! Да, застройка, привычная мне, и та, которая в середине девятнадцатого века – штуки совершенно разные. Но на безрыбье и этот вариант сгодится. К тому же батареи готовы вести огонь и при таком раскладе. В общем, план есть, осталось его только реализовать.

Борегар, понимая, что не стоит располагать ставку близко к линии огня, устроился в здании местной школы. А что? Здание крепкое, просторное, классы же и вовсе подходят под штаб. Рядом ещё и возвышенности, которые не абы какой холмик, а вполне себе годятся для наблюдения. Да и артиллерию при необходимости здесь реально было расположить.

Ну а где командующий, там и «Дикая стая» поблизости. Борегар решил держать большую часть моего подразделения поближе к себе. И резерв, и прикрытие на случай совсем уж печального развития событий. Не то чтобы он всерьёз опасался последнего, но предпочёл не полагаться на волю случая и улыбку фортуны. Что до меня, так подобный расклад более чем устраивал.

– Началось, – подтвердил очевидное подошедший Степлтон. – Корпуса Бернсайда и Хукера будут давить на нас с востока и северо-востока. Отвлекать внимание от обходного маневра.

– Кто в обход двинулся?

– Корпус Портера, в нём три дивизии. Самый сильный корпус из пяти.

– Потрёпанный Самнер в резерве?

– Вроде бы, – неуверенно пожал плечами Вильям. – Сами скоро всё увидим. И услышим. Скоро начнут взрываться мины.

Да уж. И увидим, и услышим, тут как раз не проблема. Находясь на возвышенности, да ещё наблюдая за разгорающимся сражением с помощью действительно хорошей подзорной трубы – это было вполне реально.

Гулко бахали орудия, только у каждой батареи, что с нашей, что с их стороны, имелись свои задачи. И шла вперёд пехота янки, пользуясь тем, что Рок-Крик река неширокая и неглубокая. Да, она мешала, но количество бродов в ней было впечатляющим. Не говоря уже о переброшенных через неё деревянных мостах.

Наученные горьким опытом Булл-Рана, янки использовали мосты с осторожностью, опасаясь, что есть там какой-то подвох… Только вот взрывчатка была не к самому мосту прикреплена, а находилась под водой. При подрыве должны были обрушиться опоры моста, и только. А вот полноценные противопехотные мины большой мощности имелись как по ту сторону Рок-Крик, так и по эту. Хотя по ту – больше. И подрывники с «машинками», залёгшие и не отсвечивающие, должны были устроить «большой бум» не сразу, а чуть погодя. Так оно куда надежнее, когда противник немного расслабится, думая, что его миновала «взрывная чаша сия».

Не миновала! Схоронившиеся на том берегу «дикие» подорвали мины как раз тогда, когда янки, при поддержке своей артиллерии, вот-вот могли закрепиться на нашем берегу реки. Но не судьба. Раздавшиеся на том берегу взрывы разметали и побили-поранили немалое число солдат. Да ещё и мосты обрушились в воду аккурат под очередными подкреплениями, которые командование корпусов решилось погнать по мостам. Уверовали в их безопасность, а зря.

И сразу же полтора десятка тачанок, до поры державшихся в резерве, вылетели каждая к своему сектору. А вылетев, развернули пулемёты и открыли беглый огонь по ошеломлённым и деморализованным янки по эту сторону Рок-Крик. Мечущиеся фигурки, падающие фигурки, неподвижно лежащие на траве и на песке тела. И другие. Улепётывающие, бросающие оружие с амуницией и плывущие на тот берег реки… Поднимающие руки, наконец. Было очевидно, что эта попытка корпусов Бернсайда и Хукера прорвать оборонительные позиции Борегара окончилась полным крахом. А ещё нехилыми потерями и осознанием того, что с моральным духом у федералов лучше точно не стало.

– Сейчас будет передышка, – прокомментировал происходящее мрачный Уит. – Их частям надо перегруппироваться, позаботиться о раненых, просто отдохнуть.

– Мак-Клеллан должен знать, что Борегар может и контратаковать, – возразил Вильям. – Кавалерия, потом бросок пехотных полков. Не обязательно так, как при Булл-Ране было, можно и по-другому.

– Потому они будут делать вид, что вот-вот вновь атакуют. Артиллерия не станет жалеть снарядов, ею просто пожертвуют.

– Дорогая жертва.

В ответ на эту мою ремарку Уит лишь усмехнулся. Дескать, у каждого своё понятие насчёт стоимости того или иного ресурса в сражении. И если янки не слишком ценят своих артиллеристов, то уж точно не нам их в этом разубеждать. Совсем не нам.