Ветер с севера

— Правильно, Кать. На одиннадцать, Лен. Можешь не трудиться считать. Что там нам с тобой твоя мама то сказала? Не помнишь? Освежить память? — всегда спокойный и покладистый дед Женя, который обычно слова супруге поперёк не говорил, был не похож на себя, — А сейчас мы идём к столу. И ты, любимая жена, делаешь там приличное лицо. А ты, дорогая внучка, идёшь умываться. Всем ясно?

Глава 47

47.

К юбилею деда Склодовского все готовились. Всё же не просто день рождения. Но и предельный возраст для службы. Был конечно один крохотный шанс, что контракт продлят.

Но Североморск уже заранее лихорадило. "Новую метлу" никому не хотелось. А Владимир Максимович, хоть и был строг, но все знали, что и справедлив тоже. Стольким офицерам он помог лично. С жильём, с учёбой. Стольких жён и матерей выслушал.

Семейство тоже готовилось. И опасалось, что стоит деду Вове уйти в отставку, как его бурную энергию нужно будет срочно направить в какое-нибудь русло. Желательно мирное.

В подарок был загодя куплен дровяной семилитровый самовар. К нему сапог и труба. Шишки собирали Игорь, Алекс и Сонечка. Да так увлечённо, что их пару часов не было слышно. И точно можно было сказать, что ни одной шишки на участке больше не осталось.

Катя заранее веселились, как будут удивлены сотрудники аэропорта, когда будут просвечивать чемодан, полный шишек. Александр Евгеньевич больше был озабочен перевозкой самовара.

Катя не спрашивала, но видно было, что и до отца бабушка Лена тоже добралась. Поговорив с ней по телефону очень короткими резкими фразами, Александр Евгеньевич долго ходил хмурый.

Накануне вылета Кате предстояло сдать несколько контрольных. Мысли были совсем не в Университете. Сообщение от Вадима: "Я очень жду Вас, Екатерина Александровна" прожигало экран телефона ещё со вчерашнего вечера.

Голова совсем не работала. И только усилием воли, вспомнив о всех данных обещаниях, она сосредоточилась на заданиях. Никакая сила не смогла бы её сейчас удержать.

Приходилось регулировать дыхание и отвлекаться на помощь родителям.

Когда вылет в Мурманск отложили на час, Катю уже колотило. — Дочь, поди, позвони Вадиму. Давай-давай. Поговори с ним. А то так аэропорт заново строить придётся, — Александр Евгеньевич уже просто не мог смотреть на бледную Катерину, кусающую губу.

Ни разу Катя её делала этого сама. Только писала сообщения. Не хотела отвлекать. Мало ли что у него. Там же служба. А не как офисный планктон "с девяти до шести". Но тут соблазн был велик. И она решилась. Через три гудка Вадим ответил.

— Катюша? Что случилось? — Привет! Ты можешь говорить? — Если гудок есть, то значит могу. Если я на службе, личный телефон отключён. Не переживай. Ты где сейчас? — Мы сидим во Внуково. Рейс отложен. — Надолго? У нас по табло на час. — Как раз на час. А что значит "у нас по табло"? — Ох, блин, проговорился. Я в Мурманске. Встречаю. — Кого? — Катюш, всех вас. Кого же ещё! Владимир Максимович распорядился. Я на своей машине. И ещё водитель. — Ты меня встречаешь? Вот прямо в аэропорту? — Катюш, ты чего? Плачешь что ли? Катюша, не надо. Два часа всего лететь. — Вадюша, я так соскучилась. И так нервничала. Папа велел сходить тебе позвонить. И ты ответил сразу, — размазывая слезы по лицу, лепетала Катя, — Вадь, представляешь, посадку объявили! — Беги. Хорошего полёта. Я жду. Очень.

То ли день сумасшедший Катю вымотал, то ли так успокоил разговор с Вадимом, она уснула почти сразу после взлёта. За окном все равно было темно. Очнулась только когда самолёт уже бежал по полосе, оттормаживая.

В Мурманске было уже очень холодно. Катя не минуты не пожалела, что послушалась Лёлю и надела длинный пуховик. Шапку и шарф тоже пришлось срочно доставать из рюкзака. А не хотелось. Там же Вадим. А она в шапке, как маленькая.

Ветрова было видно в Прилете сразу. Он был по-гражданке. В большой куртке на меху, джинсах и высоких ботинках. Хоть прямо сейчас на обложку журнала. Кате очень хотелось побежать ему навстречу. Но она вела за руку брата. Игорек вдруг вырвался и рванул вперёд, едва заметив Вадима.

— Вееетров! — закричал на весь зал. Пассажиры обернулись. Игорек запрыгнул с разбегу на руки Вадиму. Тот поймал. Поднял вверх на вытянутых руках. Закружил, как самолёт. Игорь визжал от восторга. Все Кузьмины улыбались. — Вадим будет чудесным папой, — шепнула Лёля Катерине. Та стала пунцовой. — Вадя папа! — провозгласила во весь голос маленькая Соня.

У Вадима покраснели уши. Но он старательно удержал лицо. Обнимать Катю пришлось символически. Игорь с рук слезать категорически не хотел. Соня тоже требовала Вадю. Ветрову пришлось нести младших Кузьмины до машины одновременно.