Ветер с Востока

А лес причальных мачт рос, становился ближе, гуще. Наконец стали видны причалы – и сам город. Воздушный порт действительно был устроен очень необычно – он опоясывал поселение серым кольцом стальных и каменных конструкций, которые частично сливались со старинными глиняными крепостными стенами. Громады причальных платформ врастали в них, острые иглы швартовочных мачт высились по обе стороны от фортеций, на зубцах тут и там торчали решетчатые башенки портовых кранов с далеко вынесенными стрелами и жутковатые лапы погрузочных манипуляторов, над которыми вились струйки пара от работающих котлов. Вся эта машинерия из металла и гранита словно бы держала в осаде древний азиатский город, желтый от глины и изумрудный от листвы. Она уже перебралась за укрепления, и изнутри к стенам примыкали ангары, эллинги, складские павильоны… Однако проникнуть глубже не удавалось – в центре поселения до сих пор шумел пестрый, яркий восточный базар, и окружающие его особняки знати тонули в зелени пышных садов. Между духом Востока и современностью сейчас шли ожесточенные бои на улицах, если выражаться образно. Еще только приближаясь к воротам, Николай обратил внимание, что очереди на въезд ждут как повозки-арбы с высокими колесами из прочного дерева, так и одинокий паровой трактор с прицепом, очевидно принадлежащий портовым службам.

– А дыма меньше, чем в Чимкенте, – привстав в стременах, произнес Джантай, доселе молчавший.

– Ну, так заводов тут нет, хоть город и большой, – отозвался капитан. – А машины порта много дыма и не дадут. Тем более что тут половина, как я смотрю, европейского производства, качественные. Ладно, сворачиваем, в эти ворота нам не надо.

Группа забрала в сторону и двинулась параллельно городской стене, держа ее в поле зрения. Попасть внутрь они собирались с противоположной стороны, с юга. Уловка, конечно, примитивная, однако пренебрегать ею было бы глупо. Если у неведомого противника имелось мало людских ресурсов, то он мог установить наблюдение лишь за наиболее вероятными направлениями, с которых ожидалась погоня. И все же Николай, памятуя прошлые визиты в города ханства, внутренне приготовился к неприятностям прямо на входе. По счастью, на сей раз все прошло гладко. Стражи южных врат, измотанные многочисленными прибывающими в город, лишь поинтересовались целью визита, удовлетворились ответом: «По делам», – пересчитали всадников, собрали пошлину и тут же забыли о русских, переключившись на следующих визитеров – хивинских купцов с целым караваном пряностей. Словно и не бушевало совсем рядом масштабное восстание. Контраст с ощетинившимся пушечными жерлами Чимкентом удивлял. Особенно учитывая, что изъеденные портовыми сооружениями крепостные стены едва ли могли защитить город от сколь-нибудь серьезного нападения. Неужели горожане, местные купцы, солдаты и представители власти настолько не ассоциировали себя с Хокандом, что восстание против ханского престола не принимали на свой счет?

– Удивительно беззаботное место, – не удержавшись, произнес он вслух, когда четверку пропустили через караульный пост.

– Но нам нельзя поддаваться этой беззаботности, – вздохнула Саша, хмурясь. – Сохраняйте бдительность.

– Не извольте беспокоиться, Александра Александровна. Держим ушки на макушке, – с улыбкой заверил унтер Черневой, в самом деле сторожко поглядывая по сторонам. Благо вокруг было немноголюдно. Из-за медленной работы караульных по ту сторону ворот толпа просто не успевала образоваться – слишком уж мелкими порциями прибывающие просачивались внутрь. Зато, как и в Пишпеке, прямо от стены начинались ряды крытых лавок, где уставшим путникам, вошедшим в город, предлагали еду, горячий чай, холодный кумыс, талисманы от сглаза, новые уздечки и прочую мелочовку. По ценам, естественно завышенным до небес: все то же самое на прилавках ближе к центру стоило в три-четыре раза дешевле. Капитан и его товарищи проехали мимо этих магазинчиков, не обращая внимания на зазывания хозяев, – некоторые из них, опознав во всадниках чужестранцев, пытались кричать на английском, русском и даже немецком. Лишь когда ломящиеся от товара лавочки и возгласы торговцев остались за спиной, Дронов смог спросить, не повышая голоса:

– Ну что, теперь на постоялый двор?

– Угу, – кивнула стажерка, поравнявшаяся с ним. Ширина улицы давала возможность ехать в ряд не то что двум всадникам – даже три или четыре телеги разминулись бы без труда. Такими пыльными немощеными «проспектами» в Ташкенте соединялись попарно все главные врата, что с воздуха выглядело даже красиво. Азиатские города редко могли похвастаться четкими линиями в планировке.

– А после?

– Заплатим за постой на неделю вперед, но после заката тихо снимемся и переберемся в дом информатора военной разведки, – искоса глянула девушка на Николая. – При удаче так хотя бы на денек выпадем из поля зрения противника, если нас все же заметили на въезде. Дадим осведомителю поручение искать нужные нам сведения, а сами с утра пойдем на базар, собирать остальной отряд. Дальше – видно будет, по результатам.