Ветер с Востока. Дилогия (СИ)

— Штабс-капитан Дронов! — Размахивая фуражкой, бросился ему наперерез молодой офицер. Николай узнал в нём одного из адъютантов командира корпуса. — Вас срочно к полковнику! Срочно!

— Да я и сам…, — Несколько растерялся штабс-капитан. — А что случилось?

— Понятия не имею. — Признался адъютант. — Но срочно.

— Ох ты ж…, — Дронов спешился, дёрнул для профилактики закреплённый у седла шлем, который так и не надел во время стычки, бросил поводья ближайшему драгуну. — Езжайте, я сам доложусь.

Большущая белая палатка командующего изначально была установлена на берегу ручья, где изгиб русла образовывал уютную заводь — но теперь воды в ней не осталось, обнажилось илистое дно. Николаю от этого зрелища почему-то сделалось немного грустно, хотя сентиментальностью он никогда не страдал.

— Проходите. — Молодой офицер отдёрнул полог палатки и посторонился, пропуская. Штабс-капитан кивнул ему и вошёл внутрь. Прикрыл глаза, привыкая к полумраку, отдал честь:

— Господин полковник, по вашему приказанию прибыл.

— Садись, Николай Петрович, садись. — Полковник Эйммерман, чистейшей воды еврей, весьма убедительно притворяющийся немцем, сделал приглашающий жест.

Дронов послушно опустился на стул перед полковничьим столом, стянул фуражку.

— Никифор Исаевич, прежде чем начнём по вашему вопросу, хочу доложить. В пяти километрах от лагеря наткнулись на хокандский разъезд.

— Бой был? — Взгляд корпусного командующего мгновенно стал жёстче, брови сдвинулись.

— Стычка. Без потерь, с обеих сторон. Они ушли в сторону Пишпека, мы не преследовали.

— Правильно сделали. Но это первое столкновение… Значит, когда вернутся летуны…

В дальнем углу палатки внезапно шумно откашлялись. Николай удивлённо обернулся и увидел, что там, закинув ногу на ногу, глядя на него сквозь очки и нехорошо улыбаясь, сидит на раскладном табурете молодая женщина. Офицер не заметил её до сих пор лишь потому, что голова его была забита посторонними мыслями.

Выглядела незнакомка лет на двадцать пять-двадцать восемь. Изящная, стройная, даже, пожалуй, немного худощавая. Лицо чуть вытянутое, с острыми чертами, но приятное. Прямые каштановые волосы собраны очень просто — два длинных хвоста, перетянутые низко, на уровне шеи, да две узкие пряди, свободно спадающие на виски. Пряди скрывали дужки овальных очков в тонкой серебряной оправе. В общем, девушка была вполне симпатичной, несмотря даже на мужской наряд — тесные кавалерийские брюки (точно такие же, только более потёртые, носил сейчас и сам Дронов), заправленные в высокие, прикрывающие колени сапоги, серая рубашка с жёстким стоячим воротником, короткая курточка со следами споротых погон на плечах и снятых эмблемок на воротнике. Одежда была не новой, пропылённой, местами выцветшей, но сидела на гостье как влитая, и Николай, полагавший, что женщина в мужском платье не лучше, чем мужчина в женском, вынужденно признал, что ей идёт.

— Ах да! — Спохватился Никифор Исаевич. — Познакомьтесь. Сыскной агент Особой экспедиции Третьего отделения, Анастасия Егоровна Агафьева. У неё здесь важное дело.

Дронов согнал с лица глупое выражение, встал, отвесил полупоклон:

— Польщён знакомством, Анастасия Егоровна.

— Взаимно. — Кивнула женщина, продолжая улыбаться. Очки блеснули и на секунду сделались непрозрачными. Николаю подумалось, что её улыбка подошла бы какому-нибудь опереточному злодею, замышляющему хитрый и подлый ход.

— Видимо, вызов полковника как-то связан с вами? — Догадался штабс-капитан, усаживаясь обратно.

— Верно. Вы знаете, что это? — Анастасия бросила офицеру предмет, который всё это время сжимала в ладонях. Николай машинально поймал. Это оказался тот самый серый кирпичик из странного материала, найденный у мёртвого хокандца.

— Не имею ни малейшего представления. — Покачал он головой.

— Это хорошо. Иначе у меня возникли бы вопросы. — Сыскной агент наклонилась вперёд. Улыбка исчезла с её губ. — Я хочу найти владельца этой штуки. А вы мне поможете.

— Э…, — Штабс-капитан неуверенно покосился на Эйммермана. — Боюсь вас разочаровать… Но эту вещь сняли с трупа. Конфуз вышел с владельцем — уж больно хорошо саблей владел…

— Чепуха. — Отмахнулась девушка и откинулась назад. Как она при этом не свалилась с узкого, лишённого спинки табурета, Николай так и не понял. — Речь не о последнем хозяине, а о первом. Так сказать, исходном.

— Но чем я могу помочь?

— Ничего особенного, поверьте. Я допросила пленных солдат токмакского гарнизона, и они показали, что погибший офицер отобрал эту штуку у киргиза-кочевника во время сбора дани. Якобы, это сильный амулет, защищающий от болезней. — Последнюю фразу Анастасия произнесла с кривой усмешкой — на удивление более приятной, чем её нормальная улыбка. — Но к моему прибытию племя уже откочевало из окрестностей укрепления. Я хочу догнать его, и мне потребуется сопровождение.