Ветер самоцветов, или Не влюбляйтесь в фейри

На усики, глазки и туловище ушла жемчужина, добытая у русалов на Острове богов. А дальше? Сапфир, изумруд, морион и алмаз поднялись в воздух сами. И что с ними делать? Узоры на крыльях? Загоревшись этой идеей, провозилась я долго. Расплавляла камни, превращала в нити, переплетала, добавляла искр. Солнце уже поднялось к полудню, когда я с нежностью посмотрела на замершую передо мной бабочку. Осталось всего чуть-чуть! Высыпать на нее золотой песок лепреконов для удачи и пожелать сердцем, чтобы этот сказочный сверкающий мотылек стал артефактом, откроющим путь на радужный мост.

Предвкушая и волнуясь, исполнила задуманное. Бабочка ожила, закружилась около меня, рассыпая сияние, озаряя все вокруг и словно маня за собой. Я поднялась, и мотылек тут же опустился в мои ладони. Так… И что теперь? Вспомнила, как нари Ария кружила свой зонтик, но раскачивать бабочку, так доверчиво усевшуюся в мои ладони, не хотелось. Сожми я руки чуть сильнее, могу все погубить. Волшебство, так же как свобода и любовь, не терпит давления и не переносит клетки. И поэтому я сделала то, что должна: распахнула ладони, поднимая их повыше и позволяя мотыльку открыть для меня новый мир.

Радуга вспыхнула сразу. И казалась такой же, как у нари Арии, по которой я столько раз ходила. И в то же время я понимала, что теперь все иначе. Стоит шагнуть на сказочный, переливающийся, тонущий в тумане мост, и я узнаю свою судьбу. И страшно стало так, что сердце забилось в горле. Но кто, кроме меня, сделает этот шаг, пройдет по моей радуге?

— Инга! — послышался совсем рядом удивленно-встревоженный возглас Тристана.

Я обернулась.

— Это… твоя? — почти шепотом спросил он.

— Да.

Он вдруг бросился ко мне, схватил за плечи.

— Обещай, что вернешься! Обещай, пожалуйста!

Я оторопело уставилась на фейри.

— Многие горицветы просто исчезают, не желая возвращаться. А ты мне нужна. И Дану нужна. Он с ума сходит. Он…

— Я всего лишь должна по ней пройти, Тристан. Сложно обещать, когда я не знаю, что меня на радуге ждет. Но постараюсь вернуться, — улыбнулась я.

Мы крепко обнялись.

— Имей в виду, я с тобой не прощаюсь!

Я улыбнулась и ступила на радужный мост. Разноцветная дорожка, тонущая в тумане, никаких звуков и запахов. Ничего необычного. И как-то… пустовато.

— Можешь создать что хочешь, ты же умеешь, — раздался голос совсем рядом.

Я обернулась и увидела… Золотую Рыбку, парившую в серебристом тумане, который нас окружал. Она сияла и переливалась жаром, на голове громоздилось подобие короны.

Ма-мо-чки! У меня галлюцинации!

Послышался смешок.

— Ты столько раз обращалась ко мне именно так, что я решила показаться тебе в знакомом образе. Но раз он кажется неуютным и пугает, а не радует…

Еще бы! Я же эту хвостатую, не подозревая о ее существовании, обещала сварить, пожарить и что-то там еще сделать! Увы, не очень хорошее и приятное.

Золотая Рыбка вспыхнула, рассыпаясь на искры. Передо мной стояла стройная девушка в переливающемся золотистом платье, которое облегало фигуру, выглядело ее частью, а не отдельным предметом одежды. Прическа незнакомки состояла из множества разноцветных кос, переплетенных лентами. Уже через секунду захотелось поморгать, потому что смотреть на радужные косы долго не получалось. И лишь яркие синие глаза казались нормальными в этом облике.

— А… вы кто? — выпалила я, с некоторым испугом уставившись на девушку.

Мой образ жизни объяснял подобные опасения. Сейчас как отправит меня еще какую-нибудь миссию выполнять — расхлебывай потом новую кашу!

— Да не пугайся ты так! Я всего лишь твой проводник. И встретимся мы лишь раз — когда ты впервые идешь по радуге. Можешь звать меня Золина.

Посмотрела на незнакомку, ничего не ответив. Слов просто не было.

— Тебя заинтересовал мой облик? Я могу принимать любой, какой пожелаю, но этот — настоящий.

Я снова покосилась на разноцветные косы.

— В волосах таится большая часть моих сил, — вдруг улыбнулась она. — И да, отвечая на твой невысказанный вопрос: раньше на Малируне длинные волосы были поголовно у всех. В них вплетали амулеты с бусинами и камнями, ленты и заговоренные косички от разных бед. Это была защита. Потом, гораздо позднее, народ догадался, что в них закрепляется часть магии. Это своеобразный резерв, тайник любого, владеющего даром.

— Получается, Даниэль не просто так настаивал, чтобы я не обрезала волосы?

— Отчасти он действовал интуитивно. Никто не знает о такой защитной магии. Она давно утеряна и забыта.

— Про ритуал плести косы невесты мне рассказывала нари Ария, — вспомнила я.

Золина хитро на меня посмотрела, чуть улыбнувшись.

— Жених, расчесывая и заплетая волосы, проводил какой-то обряд? — догадалась я.

— Да. Делал прочнее узы, закреплял связь с той, что была по сердцу, давал защиту.

Как интересно! Я не удержалась, потрогала свою полурастрепанную косу. Сегодня впервые занималась ею сама. И это казалось… неправильным.

— А Тристану тоже нужно волосы отращивать, чтобы иметь защиту?