Ветер самоцветов, или Не влюбляйтесь в фейри

– В тебе есть дар, знаешь?

– Да. Я могу чувствовать, если кто-то хочет причинить зло. Вы не хотите.

Мы с Тристаном переглянулись, а Даниэль ласково улыбнулся.

– Пустите переночевать? Мы попали в беду.

– Входите.

Впустив нас, Лира задвинула засов и повела нас через небольшую комнату. На кровати металась женщина средних лет. Дан тут же подошел, что-то прошептал, призывая магию. И вскоре опустил руку. Все настолько плохо и безнадежно?

– Лира, я тебе супа оставил! – раздался громкий мальчишеский крик.

В комнату влетел светловолосый мальчуган, замер и тут же спрятался за сестру.

– Спасибо, Квенк. Вы с Диром умывайтесь и ложитесь спать, а я…

– А это добрые волшебники? – поинтересовался мальчуган, тыкая в нас пальцем. – Они помогут маме?

Даниэль тепло посмотрел на ребят.

– Возможно, – улыбнулась Лира, присаживаясь на корточки. – Знаешь, доедайте сегодня весь суп.

– А ты? – удивился Квенк.

– А я сегодня пообедала.

Мы с Тристаном переглянулись, понимая, что девчушка лжет. Причем делает это неумело. Не сговариваясь, полезли в сумку фейри, вытащили хлеб и яблоки, отдали девушке. Та поблагодарила и на время исчезла.

– Что с их матерью? – тут же поинтересовался Тристан.

– Боюсь, любой маг бессилен.

– Почему?

– Там истинная любовь. Особое благословение богини, – пояснил Дан. – Если умирает один из пары, следом уходит и второй. Она жива лишь потому, что ее муж под заклятием, а не умер.

Как сложится судьба малышей, когда женщина умрет, я спрашивать не стала.

– Вы можете лечь в соседней комнате. Там, правда, одна кровать, но она широкая и удобная, – смущенно заметила Лира, показываясь в дверях. – Остальную мебель пришлось продать.

– Спасибо, – поблагодарили мы хором.

Несмотря на усталость, я долго ворочалась без сна. А утром чуть свет подползла к Даниэлю и прошептала:

– Неужели ничего нельзя сделать?

– Не трави душу, Инга! Хотя… идея у меня есть.

– Какая? – поинтересовалась я.

– Заклятия такого рода считаются необратимыми, но истинная любовь иногда способна помочь. Возможно, если мать Лиры придет в себя и дойдет до фонтана, а потом поцелует мужа, веря всем сердцем, что тот оживет… Они с мужем получат маленький шанс.

– Ты шутишь? Такое же только в сказках возможно! – поразилась я.

Дан почему-то улыбнулся, погладил меня по щеке.

– Добыть бы денег, – вдруг заметил Тристан. – Купили бы зачарованного песка, обсыпали маму Лиры. Точно бы поднялась! Или в еду добавили…

– Думаешь, нам его просто так продадут? – Даниэль сокрушенно покачал головой. – Да и денег нет. Я отправлюсь сегодня на охоту, попробую продать добычу. Хоть еда будет.

– А я поспрашиваю, может, кому заклинания трансформации нужны.

– На тебе запрет, забыл?

– Но кое-кто вполне способен его снять, – заметил Тристан.

Я в перепалку братьев не вмешивалась, думая о своем. Должен же быть способ помочь Лире и самим выбраться из такой непростой ситуации! Обязательно!

– Сниму на один день. И если хоть что-то натворишь…

Тристан рассыпался в заверениях, а я нашла Лиру, которая уже поднялась и кормила малышей остатками хлеба, и спросила, где могу умыться. Наклонилась к раковине, и подвеска, подаренная ректором Дероем, зацепилась за воротник платья. Может, попробовать сходить с ней в банк? Лепреконы, конечно, не гномы, но… что я теряю?

Быстро распрощавшись с Лирой и ее братишками, мы втроем отправились в город.

– Для начала попробую в ту лавку зайти спросить, – сказал Тристан, едва мы снова оказались на центральной площади. – А ты…

– Прогуляюсь немного, – улыбнулась я.

– Далеко не уходи, – велел Дан.

Договорившись встретиться возле фонтана через два часа, следя за временем по часовой башне, что виднелась на краю площади, мы распрощались. Трис отправился в сторону ближайшей лавки, над которой был изображен горшочек с золотом, а я – к банку.

Внутри здание оказалось в десятки раз больше, чем снаружи. Похоже, использовалась какая-то пространственная магия. Я замерла на пороге, разглядывая белокаменные колонны, идеально гладкий, явно отполированный пол, высокие, отделанные малахитом и золотом стойки, за которыми находились служащие, перебирающие бумаги.

Час был ранний, народу в здании оказалось немного. Я обратилась к ближайшему служащему, одетому в зеленый костюм с золотыми пуговицами, показала подвеску и спросила, не могу ли я снять деньги со счета. Минут двадцать меня перенаправляли от одного лепрекона к другому, заставляя показывать подвеску, а потом все же разрешили.

Как оказалось, ректор Дерой положил на мой счет триста золотых. Баснословная сумма, хотя проценты на нее набежать не успели. Тысячу раз заверив лепреконов, что я хочу снять все, наконец-таки получила желанный мешочек с золотом. Спрятала в карман плаща, выскользнула наружу.

– Инга! – раздался довольный голос Тристана.

– Ты смог продать вещь, которую создал при помощи трансформации? – поинтересовалась я.

Напарник заозирался, потом присел возле фонтана.

– Дан, когда узнает, меня прибьет.

– За что?

– Ну помнишь, я рассказывал, как меня на практику отправили репу выращивать.

– Так…