Ветер (СИ)

— Отставить. Господин капитан, они тряпкой белой машут, — оторвался от своей великолепной подзорной трубы Дондук и повернулся к фон Коху.

— Спустить паруса. Быстрее, а то мимо пролетим, — в один голос рявкнули оба капитана, один на русском второй на английском.

— Первая десятка, приготовить луки. Вторая десятка, абордажные крючья. Всем зарядить кольты. Снайпера не расслабляться, огонь по необходимости.

Кох на мгновение отвлёкся, слушая команды сотника калмыков. Это не корабль у него под рукой, а настоящий дом душевнобольных. Два капитана и ещё третий — командир над большей половиной экипажа. И при этом его никто ни о чём не спрашивает, сами делают, что считают нужным. Так на судне нельзя. Нужно после боя этого с обеими и Дондуком, и Паулем переговорить.

Между тем «Аретуза» догнала хлопающую парусами шхуну и с борта фрегата вниз полетели кошки на прочные канаты привязанные. Всё же скорости уровнять не удалось и потому несколько канатов просто вырвало из рук калмыков, несколько, из тех что успели к чему-то привязать, лопнули, но штук шесть всё же выдержали, и корабли подтянуло друг к другу. Опять посыпались кошки, и по ним уже скользили вниз калмыки с кривыми английскими кортиками в руке и револьвером за поясом. Раздалось пару выстрелов, но потом всё стихло. Корабли выровнялись и встали почти кормой к ветру, чтобы не лечь на борт и не сцепиться такелажем. В результате, так как ветер был северо-западный, поплыли в противоположную Гибралтару сторону.

— Спускайтесь, Владимир Фёдорович, здесь всё под контролем, — послышался снизу, со шхуны, голос сотника.

Капитан шагнул к переброшенному через фальшборт штормтрапу и столкнулся с капитаном Ирби.

— Пауль, чёрт побери, я капитан на этом корабле! Вы не забыли? — зло глянул он на одноглазого британца.

— Извините, господин капитан, просто любопытно, чего такого они везут. Вроде всех бунтовщиков французы еще пару лет назад перебили, а их главаря держат в тюрьме у себя. Сам идиот сдался, поверил в милость их нового Наполеона. Кретин конченный. Ну, пусть сидит. Вот и интересно, если бунтовщиков нет, то чего они такого везут, что только убийство нескольких человек, в том числе и капитана, думаю, их заставило сдаться.

— Ну, спускайтесь первым, посмотрим, — проявил вежливость фон Кох.

Событие пятнадцатое

Тяжесть — это хорошо. Тяжесть — это надежно. Даже если не выстрелит, таким всегда можно дать по голове. Большой куш (Snatch)

Нда… Посмотреть на шхуне было на что. На мостике и палубе ближе к юту всё было в крови, тут лежали убитые, четверо. А ещё троим сейчас калмыки оказывали помощь перевязывая раны.

— Да за борт их свиней, — презрительно сплюнул капитан Ирби, проходя мимо импровизированного госпиталя. Остальные матросы захваченной шхуны лазили по реям или тянули канаты опуская паруса. Всё это проделывали они под наведёнными на них револьверами калмыков. Что-то покрикивал явно на арабском языке человек в чёрной куртке и штанах с небольшой шапочкой на голове.

— Разрешите доложить, господин капитан, — Дондук возник за спиной капитана Коха неожиданно. Вроде только никого не было.

— Говори, — капитан оторвал взгляд от тел убитых моряков.

— В трюме ящики с оружием, бочонки с порохом и женщины.

— Женщины? — Ирби посмотрел в сторону люка, откуда торчала голова одного из калмыков. Их ни с кем другим не спутаешь. Странную одежду для них выбрал князь Болоховский. Уж это точно не форма казаков. Калмыки были одеты в синие штаны с карманами и на боках, и на заднице, синие же плотные рубахи с медными пуговицами и в прохладную погоду надевали ясно же — синие халаты с подолом чуть выше колена. На голове была непонятная чёрная с синим шапка, отороченная по периметру мехом. Говорят, что волка. Шапка походила на шапку Мономаха, которую фон Штольц видел на картинах в Зимнем, когда был там по случаю награждения. Только никаких каменьев и золотого шитья. Синий толстый материал и чёрная нашлёпка сверху.

— Так точно, господин капитан. Семь… девушек. Молодые. Европейки. Француженки, скорее всего.

Ну, вот, только женщин на борту «Аретузы» для того, чтобы полностью превратить её в дом для сумасшедших и не хватало.

— Поднимайте их на палубу, — смирился с неизбежным Владимир Фёдорович.

Пока калмыки этим занимались, фон Кох успел осмотреть команду. Они уже закончили со спусканием парусов и, понукаемые калмыками, столпились у правого борта. Ну, это точно не военное судно, одеты, кто во что горазд. В основном балахонистые штаны всевозможных цветов с завязками на щиколотках и белые рубахи, поверх которых были надеты короткие безрукавные камзолы. У некоторых камзолы были из парчи и сверкали в лучах поднимающегося Солнца золотом и серебром нитей.

— Сколько их, посчитали? — опять попытался командовать капитан Ирби.

— Пятьдесят семь человек. Вон отдельно стоят те, кто командует. Назовём условно офицерами, — Дондук ответил на вопрос, но поступил правильно, сказал всё это повернувшись к фон Коху.