Ветер (СИ)

— Португалия, Испания, США, Бразилия. Да полно стран, которые спят и видят, как они обогатятся от такой войны, коли она приключится, — махнул рукой Константин.

— А заверните.

— Что?

— Возьму, договаривайтесь.

^{«Британия»} 

Глава 26

Событие семьдесят первое

История учит, что все люди и все народы без исключения брались за ум не раньше, чем испробовав все другие альтернативы. Абба Эвен

Генри Макбретни — тот самый учёный китаевед, десяток лет проживший в Поднебесной и освоивший там мандаринский, стоял на мостике «Дианы» рядом с Сашкой и вертел головой. Проходили датские проливы. Ещё чуть и корабль вырвется в Северное море, а там Атлантика уже не далече. Копенгаген миновали три часа назад и сейчас справа виднелся Хельсинборг, а слева Хельсингёр. Между ними около двух миль и в ясную солнечную погоду, которую подарила русским морякам первая неделя осени было отлично видно оба прибрежных городка с лесом мачт небольших рыбацких судёнышек вдоль берега.

Рядом с англичанином стоял квадратиком таким Бамба и чего-то втирал профессору. И втирал на калмыцком. Макбретни оказался товарищем под стать Алисе. Не, до её уровня не дотягивал, таких один на миллиард, но тем не менее за два года проживания в Басково англичанин выучил на пятёрку русский, а потом на пятёрку с плюсом калмыцкий. При этом не только выучил, но и составил четыре словаря калмыцко — английский и наоборот англо — калмыцкий. И до кучи русско — калмыцкий и калмыцко — русский. Все четыре словаря Сашка уже готовил к печати. Он хоть и дурень, но не дурак и отлично понимал, что эти словари даже десятка экземпляров не продать. Так, а кто говорил про деньги? Зато пацанам в калмыцком училище теперь изучать русский и английский будет легче.

Профессора Анька с помощью полыни, можно сказать, что и вылечила от малярии. Виктор Германович, где-то там в будущем, почерпнул информацию, что совместный приём хинина и экстракта из полыни работает в разы лучше, чем оба средства по отдельности. Вот Анька его книжное знание и превратила в науку, испытывая новое лекарство на англичанине. Теперь оно есть, и первая партия отправлена нашим войскам на Кавказ для тестирования. Пока бесплатно. Но это своим и пока, а если эта горечь (Сашка попробовал — ужас ужасный, челюсти сводит) покажет себя на Кавказе, то можно наладить выпуск зелья в промышленных объёмах и в той же Англии и Франции продавать задорого. Да и во Флориде вроде люди будут маяться. И в Южной Америке. И хрен кто повторит. Нужно додуматься две горечи в одну соединить.

Бамба прибыл в Басково не один. Уезжая из Редут-калле, Сашка тому доктору два конверта оставил в одном его гонорар в тысячу фунтов стерлингов (других денег при себе не было) и обещание ещё столько же выплатить, если господин Бергман вылечит сотника. Год уже прошёл, как Сашка отправил деньги доктору. Тот оказался не только опустившимся алкоголиком, больным малярией, но и учеником Пирогова, сшил кишки, зашил дырки на пузе и чем-то там поил калмыка, скорее всего отваром ивовой коры, но помогло ведь, и Бамба выкарабкался, а сейчас о серьёзной ране только шрам на пузе напоминает. Доктору Ивану Христиановичу Бегрману Сашка не только денег отправил, но и лекарство от малярии, а ещё калмыка, которого обязал не давать тому пить, если нужно применять силу, пороть, избивать, но от сей прискорбной зависимости избавить. Пишет телохранитель, что полностью выздоровел теперь доктор и просит оставить его с Бергманом учиться медицине. Да пожалуйста.

А для Бамбы было в конверте десять тысяч рублей и просьба наведаться на родину и среди калмыцких казаков навербовать десяток молодых, лет двадцати — двадцати пяти для службы в личной свите хана Джунгарии. Они и совершили действо по устранению канцлера вредителя. Настолько хороши, как выпускники школы в Басково, не стали. За год шестилетнюю программу не пройти. Языков почти не знают, математику по вершкам прошли, русский пока на тройку с плюсом, а вот по физической подготовке и умению пользоваться оружием всяким разным Бамба их на твёрдую четвёрку обучил. Весь десяток сейчас с Сашкой на «Диане». За год калмыцкая школа двадцать пять человек выпустила, но их князь решил с собой не брать. Нужны снайпера и диверсанты на двух фрегатах, что почти готовы в Англии. Мало ли чего в пути может произойти. Стих получился.