Ветер (СИ)

- Нам сюда, - потащил меня к стражникам Шаен.

Стоило нам подойти ко входу в управу, как стражники преградили нам дорогу.

- Стоять! Куда идёшь в такое время? - спросил меня один из них.

- К Кирину. Сотнику егерей, - сказал я и добавил на всякий случай, - у меня для него письмо от десятника Геора.

- А почему Геор сам не зайдёт? - начал было возмущаться стражник, но всё отошёл от двери, - как в здание войдёшь, поднимись по лестнице на второй этаж. Затем, поверни направо. Во втором кабинете по левую руку сотник как раз и сидит.

Поблагодарив стражу за помощь, мы с Шаеном вошли в управу. Несмотря на сравнительно поздний час в здании сновали люди. Судя по одежде, тут были и егеря и легионеры и, даже, местная стража. Видимо в магистрате решили, не мудрствуя лукаво, всех вояк поселить в одном месте, а там пусть они сами разбираются, кто главнее и кто кому подчиняется.

Стараясь не мешать занятым людям, мы поднялись по лестнице и без труда нашли необходимую комнату. Я постучался и, дождавшись приглашающего возгласа, открыл дверь.

Открывшийся моему взору кабинет был размерами примерно четыре на три метра. Вдоль одной из боковых стен стоял огромный шкаф, доверху набитый книгами. На противоположной стене висела подробная карта Ривенрота и окрестностей размерами полтора на два метра. Причём, судя по большому количеству рукописных отметок, этой картой активно пользовались. Напротив входа, у окна, заваленный кучей бумаг, стоял добротный письменный стол, покрытый зелёным сукном.

Можно было бы сказать, что это обиталище обычного чиновника средней руки, если бы не одно но - хозяин кабинета. За столом сидел, устало вглядываясь в какой-то отчёт, мужчина лет пятидесяти. Вот только несколько вещей выдавали боевое прошлое этого человека: от переносицы до левой скулы у него шёл длинный, в своё время плохо зашитый, шрам. А на правой руке у мужчины отсутствовали пару пальцев.

- Сотник Кирин? - на всякий случай спросил я.

- Нет, святая Стефания, - получил я ответ, - конечно, я Кирин. Кем мне ещё быть? Говорите, чего вы хотели. Только быстро.

- Мы от десятника Геора. Он просил передать вам послание, - объяснил я наше присутствие и отдал сотнику письмо.

Кирин указал нам жестом на стоящие рядом с его столом стулья и погрузился в чтение. Судя по тому, как он нахмурился, прочитанное ему не совсем понравилось.

- Значит, говорите, напали на вас? - сказал он, положив письмо на стол.

Нам ничего не оставалось, кроме как согласно кивнуть.

- Десятник мне кратко описал ситуацию, но я хочу услышать её в вашем изложении, - затребовал у нас сотник.

И опять, в который раз за сегодня, мы начали описывать приключившиеся с нами за последние сутки события. Кирин слушал нас очень внимательно, время от времени что-то себе записывая, и задавая уточняющие вопросы. Особенно его заинтересовало, почему я решил, что разбойник был арландцем, а также сотник потребовал у Шаена детально описать поведение лавочника во время попытки спасти его.

Но, наконец, закончился и наш допрос. Кирин убедился, что больше информации из нас не выжать, выразил сочувствие в связи с произошедшими событиями, пожелал хорошего отдыха в Ривенроте, сказал, что в случае необходимости с нами свяжутся и дал понять, что больше не смеет нас задерживать.

Намёк был понят с полуслова. Уставшие и голодные, мы с Шаеном отправились домой к его родителям.

Семейство Моринот жило в старом двухэтажном особняке в двадцати минутах ходьбы от центральной площади. Не самой шикарный район, но далеко и не бедный. Как объяснил товарищ, этот особняк ранее принадлежал его предкам по материнской линии, но беспутные наследники продали его за долги. И только отец Шаена, женившись, смог выкупить дом обратно.

Подойдя к парадному входу, товарищ, желая произвести на меня впечатление, надулся как индюк и с гордым видом дёрнул за верёвку дверного колокольчика. Раздался мелодичный звон и, спустя пару минут ожидания, дверь открылась, представив нашему взору пожилую женщину в строгом платье прислуги.

- Шаенчик, это ты? - удивлённо воскликнула женщина, - что с тобой случилось? Почему ты такой помятый и грязный?

- Марта, это действительно я, - ответил Шаен, мигом растеряв свою спесь, - видишь, я не один. Пропусти нас домой. Пожалуйста.

- Ах, что же это я! - всплеснула руками женщина, отходя от двери, - конечно, проходите. И друг оборванный, тоже пусть проходит.

- Марта! Хватит! Я не ребёнок. И товарищ мой не оборванец, - прервал женщину Шаен и добавил, обращаясь ко мне, - ты уж не обижайся. Марта меня с детства помнит, поэтому и допускает некоторые вольности в обращении.

- Ничего страшного, - успокоил я товарища, - в Лидии я и не такое видел. Так что, всё нормально.

Между тем, стараниями пожилой служанки дом был поднят на уши. Нам дали умыться, а затем проводили в столовую, где нас уже ждал обильный ужин. Не успели мы усесться за стол, как в комнату вихрем влетела девочка лет двенадцати.