Ветер (СИ)

Моя семья была родом из обедневших дворян, и, как говорили у нас дома, самой большой ценностью в нашей семье была наша честь. Потому что больше ничего, толком, и не было. Отец по зову императора ушёл на какую-то войну по замирению восставших баронств на юге, когда мне было четыре года, да так там и сгинул. И осталось нас в семье четверо - моя мать, я, как старший, он же единственный мужчина в семье, и две моих сестры - Иорника и Лаитена. Иорника, она же Ио, как мы её называли в кругу семьи, была младше меня на год, а Лаитена, соответственно, на два года.

После гибели отца у нас была небольшая пенсия и выручка с клочка земли, который мы сдавали в аренду. Не сказать, чтобы денег хватало на роскошную жизнь. И так бы я и крутил всю жизнь хвосты свиньям у себя в глуши, если не императорский указ, согласно которому все благородные жители империи могли попасть в академию магов, либо бесплатно поступить в университет по достижении шестнадцати лет. При условии успешной сдачи экзаменов, конечно.

Собственно говоря, именно эта теоретическая возможность выбиться в люди не давала моей семье сложить руки. С самого раннего детства все возможные ресурсы мать вкладывала в образование для меня и моих сестёр.

Счёту и письму научила меня мать. Кое-как махать мечом учил старый одноногий ветеран в обмен на две головки сыра дважды в месяц. Нумидийскому нахватался у торговцев, которые приезжали к нам на ярмарку. А гномский выучил у гномских же кузнецов, которые на постоянной основе жили своей маленькой общиной в нашем захолустье.

По меркам Лидии, моё образование, может быть, и было сравнительно неплохим. И до шестнадцати лет моё будущее казалось мне безоблачным. Однако, всё изменилось, когда настал час испытания. Выяснилось, что моих знаний хватило только на то, чтобы с большим трудом набрать минимально необходимое количество баллов для поступления в университет.

Несмотря на то, что я прошёл, у меня сложилось стойкое ощущение, что мать отдала инспектору кошель с деньгами, дабы он закрыл глаза на некоторые мои огрехи в заданиях. Поэтому, чтобы окончательно решить этот вопрос перед самым отъездом я выбрал момент, когда мать была одна в комнате, и подошел к ней с разговором.

- Послушай, - начал я издалека, - у меня есть к тебе один вопрос.

- Я знаю, о чём ты хочешь меня спросить, - ответила мать, - и сразу тебе отвечу. Если бы ты был тупицей, то никаких денег нам бы не хватило чтобы обеспечить твоё поступление в университет.

- Но ведь... - решил я не сдаваться.

- Никаких но. Ты поступил, а это самое главное. Помни о том, что сейчас ты наша единственная надежда на лучшее будущее.

Всё ещё не до конца убеждённый словами матери, я хотел было выйти из помещения, но она меня задержала.

- Подожди, - сказала мать, - я должна тебе кое-что отдать перед тем, как ты уедешь.

Она подошла к стоящему в углу старому, потемневшему от времени сундуку, на котором я с сёстрами любил играть в детстве. И в котором, насколько я помнил, хранилась старая одежда. Мать открыла сундук и начала в нём рыться.

Спустя несколько минут она достала из сундука небольшую деревянную шкатулку, украшенную затейливой резьбой. Эту шкатулку до этого я видел всего пару раз, и насколько я помнил, мать хранила в ней свои немногочисленные украшения, оставшиеся у неё со времён молодости.

Однако на этот раз мою мать интересовали явно не украшения. Не долго думая, она вытряхнула всё содержимое шкатулки на стол. А затем, хитро нажав двумя пальцами на боковые грани, и услышав раздавшийся из шкатулки щелчок, мать удовлетворённо улыбнулась и вынула из ящичка украшенную бархатом дощечку, которая до этого казалась дном шкатулки.

В появившемся небольшом тайном отделении было совсем мало места, и кроме пары золотых колец с камнями там лежал небольшой амулет в виде восьмигранной розы ветров, длиной в полпальца, на серебряной цепочке.

- Вот, - сказала мне мать, беря в руки амулет, - эта вещь осталась от твоего отца. Насколько я знаю, никаких магических сил она в себе не несёт. Но отец всегда носил амулет у себя на шее. Он говорил, что это украшение приносит удачу, - тут мать на минуту замолчала, погрузившись в воспоминания. Затем, встрепенувшись, она продолжила, - В тот день, когда он ушёл на эту проклятую войну, он оставил амулет дома. Сказал, что при любом исходе эта побрякушка должна достаться наследнику. Тебе, - мать снова замолчала на пару мгновений. После чего, бросив взгляд, полный ненависти, на амулет, заговорила снова, - Видят боги, я все эти годы я проклинала тот час, когда не настояла на своём, и позволила оставить эту вещь дома. Ты не представляешь себе, сколько раз я была близка к тому, что утопить её в реке. Тем не менее, последняя воля твоего отца должна быть исполнена.

Мать, стиснув зубы и словно решив для себя что-то, одним движением надела мне на шею украшение.