Ветер сквозь замочную скважину

Он очень долго не отвечал. Сюзанна уже начала думать, что он ничего ей не скажет. Но стрелок все-таки ответил. При этом голос его дрожал — едва различимо, но все же. Никогда раньше Сюзанна не слышала, чтобы у Роланда дрожал голос.

— Она писала на низком наречии. Но последнюю строчку она написала Высоким Слогом, тщательно выписав каждую букву: Я прощаю тебя за все. И: Прости и меня, если сможешь.

Сюзанна почувствовала, как у нее по щеке стекает единственная слезинка, горячая и такая человечная.

— Ты простил ее, Роланд? Простил?

По-прежнему глядя в окно, Роланд из Гилеада — сын Стивена Дискейна и Габриэль из рода Артена — улыбнулся. Улыбка осветила его лицо, словно первые лучи солнца, встающего над каменистой пустыней. Прежде чем вернуться к своим вещам и заняться приготовлением позднего завтрака для всей компании, Роланд произнес одно слово. Всего одно слово: да.

3

Они провели в молитвенном доме еще одну ночь. В ту ночь было много тепла, и участия, и дружеских разговоров, но только не сказок. А следующим утром они собрали свои пожитки и продолжили путь по Тропе Луча — в Калью-Брин-Стерджис, через Пограничье, в Тандерклеп и еще дальше, к Темной Башне. Вот так оно все и было, давным-давно, в незапамятные времена.

Послесловие

В написании Высоким Слогом строки из письма Габриэль Дискейн сыну выглядели так:

Самые красивые слова на любом языке — это

: Я прощаю.