Ветер стихий 3

Новый план зарождался прямо на глазах, обретая пока ещё смутные очертания. Он вовсе не должен был перечеркнуть всё достигнутое. Я не собирался ударяться во все тяжкие, позабыв о доверившихся мне семьях, рабах, статусе, ответственности, множестве других вещей. Его цель в подчёркивании моей неповторимости, индивидуальности и известности, что не только позволит обеспечить безопасность и независимость роду Амир, но и оставит о нём заметный след в истории. На лавровый венок великих людей не претендую, но на скромненький бюстик в музее, почему бы и нет.

***

Сидя в удобном кресле на проходящем аукционе господина фонарей, Амина сохраняла непроницаемое, горделивое выражение лица. Держа руки расслабленно лежащими на подлокотниках. Не позволяя никому прочитать её истинных чувств. Зная, что время от времени на неё искоса посматривали любопытные аристократы. В особенности девушки. Желая получить больше пищи для удовлетворения своих больных, по мнению Амины, фантазий.

Впрочем, как только были представлены новые творения загадочного мастера пространственных колец, всё внимание присутствующих было уделено сцене. А уж когда появилось кольцо Небесного колодца водной жилы, даже Амина не смогла удержать своего восторга и восхищения. Оно было поистине великолепно. В зале ненадолго воцарилась полная тишина. Тогда же была показана печать таинственного мастера, поднявшая очень много вопросов и споров относительно личности владельца этой черепашки. Выдвигались самые неожиданные и невероятные версии. Амир ещё не догадывался, что след, оставленный им в песках Канаан, оказался даже больше, чем он предполагал и по нему уже собирались пускать охотничьих собак. Возбудились даже жрецы, гадавшие, какие перемены древний символ черепахи принесёт в этот мир. Связанные с его очень-очень далёким, не самым спокойным прошлым.

Искоса бросив взгляд на Латифу, сидевшую впереди, на месте для почётных гостей, Амина попыталась проанализировать свои ощущения. Понять, что именно она чувствует, облегчение, зависть, злость, ревность или безразличие. Когда Амир подошёл к Латифе, девушка отыскала взглядом своего деда, что-то обсуждающего с господином фонарей, вместе наблюдающих за этим действием. Ей сразу всё стало понятно. Меж ними шёл обычный торг. На игровое поле положили ещё одну разменную монету. Можно было расслабиться. Похоже, замужество оказалось под большим вопросом. Достаточно было чуть-чуть подыграть сопернице, и она вновь свободна. Сохранив своё место во дворце Ханай со всеми привилегиями, слугами, подругами, богатствами, оставшись в кругу любимой семьи. Вот только этого ли она желала на самом деле? Этот вопрос не давал девушке покоя. И пока не найдёт на него ответа, бессмысленно идти к деду, устраивать сцены. Ханай или Амир, Амир или кто-то другой, как же всё сложно. Только в одном Амина была полностью уверена, данное Амиру слово сохранить его тайны в секрете, она нарушать не намерена. Предавать доверие гораздо легче, чем обретать. Ведь однажды с тобой поступят точно таким же образом.

Огонёк ревности и обиды продолжал жечь девушку изнутри, не давая как следует подумать над ответом, поскорее принять решение и успокоиться. Сосредоточиться на аукционе, получая от него ожидаемое удовольствие. О том, что это и есть тот самый ответ, который она ищет, Амина не догадывалась из-за недостатка опыта. Но то, чего недостаёт одной женщине, всегда найдётся у другой. Природа всё предусмотрела.

***

За всеми этими событиями наш находчивый герой позабыл об одной простой вещи. «Сказки», что рассказывал далеко не только маленьким детям, воспринимались слушателями куда более серьёзно, чем Амир привык считать. Для них легенды и мифы являлись неотъемлемой частью повседневной жизни, оказывающими на неё существенное влияние. Более того, имея под собой вполне реальную основу. В мире Канаан, где живые стихии, духи, демоны и боги, вовсе не вымышленные персонажи, а чудодейственный эфир пронизывал его сверху донизу, в этом не было ничего удивительного.

Поэтому одно дело рассказать выдуманную историю о жизни богов и героев, случившуюся где-то за соседним морем, пустыней, степью, горами, да какая разница, древнему египтянину, жившему три тысячи лет до нашей эры, второе, древнему греку бронзового века, третье, испанцу времён великих открытий и совсем уж четвёртое, европейцу двадцать второго столетия. Хоть сказка останется одной и той же, но вот реакция на неё последует совершено разной. Не говоря уже о том, чтобы поведать её дари, да с подробностями, по секрету, ссылаясь на самые достоверные источники, вроде, так все же об этом говорят, а я только повторяю.

Амир зря боялся, что все его усилия окажутся мелкими и ничтожными. Что к его словам не прислушаются. Буря, что только зарождалась в Закатных пустынях, медленно, но верно начинала свой разбег. Набирая силу. Да, она грянет не сегодня, не завтра, и даже не послезавтра, однако чем дольше стихия набирает свою мощь, тем яростнее обрушивается на землю.