Ветер удачи(Повести)

Как положено, они дали прощальный залп из винтовки и автомата, а потом помянули Костю, выпив по сто граммов разведенного спирта из драгоценного НЗ. Доели последние сухари, но манку варить не стали. Не было ни сахара, ни соли, да и есть им совсем не хотелось.

Спирт опалил внутренности и потек огнем по жилам, слегка ударяя в голову.

— А он нас в гости приглашал, — задумчиво проговорил Кирилл, дожевывая сухарь, и голос его дрогнул.

— Давай сговоримся и приедем к нему вместе, когда кончится война, — предложил Федя. — Не-е, не на море, а сюда, на Эки-Дару.

— Приедем, — согласился Кирилл. — В туманный день…

— А эта, из Хосты, — Федя вдруг улыбнулся с детским простосердечием, — приглашала, слышь?

— Слышу, не глухой, — ответил Кирилл и на всякий случай выглянул через амбразуру. — Потерпи, скоро заслон снимут, отведут на переформировку, тогда и съездишь.

— А отпустят?

— Думаю, отпустят. Кого ж отпускать, если не тебя?

— На море сейчас тепло, — вздохнул Федя. — Поди, купаются еще. Знаешь, я вон, когда прибыли, целый день по поселку толкался, пока в монастырь не попал, а в море так ни разу и не скупнулся. Как оно там, в соленой-то воде?

— Нормально, — пожал плечами Кирилл. — Легче держаться, говорят. Вода плотнее…

— А знаешь, я схожу туда, к этому немцу, — неожиданно предложил Силаев.

— Ты что, контуженый? — уставился на него Кирилл.

— Не-е, — успокоил его Федя. — Надо сходить. Тут пять минут дела. Последишь в бинокль. В случае чего сигнал дашь — я вернусь мигом.

«А ведь он прав, — подумал Кирилл. — Если мы не выясним все до конца, потом не простим себе этого».

Они понимали друг друга без лишних слов.

— Винтовку свою не бери, — сказал Кирилл, — возьми на всякий случай автомат…

Время тянулось мучительно долго. Другов вглядывался до рези в глазах — не проглядеть бы чего. Но все вокруг как будто оставалось спокойным.

Федя вернулся примерно через четверть часа. Он был необычно сумрачен. Стянул с себя рукавицу и швырнул об землю:

— Так и знал, это он!

— Конев? — бледнея, спросил Кирилл, хотя и без того знал, о ком идет речь.

Федя ответил не сразу. Он долго молчал, сосредоточенно ковыряя носком плотный снег.

— Ты как сказал тогда, я сразу на него подумал, — наконец проговорил он.

— Я тоже, — признался Кирилл. — Но потом решил: откуда у него маскировочный костюм мог взяться?

— Какой костюм! — воскликнул Федя. — Он навыворот оделся, понимаешь! На штаны и гимнастерку нижнее белье натянул и ремнем подпоясался. Похоже получилось, если издали. А вот куда шинель подевал, не знаю. Немцы из него решето сделали, места живого нет.

— Вот такие, брат, дела, — в раздумье проговорил Кирилл, — вот тебе и Конев…

— Жаль, однако, сержант не узнал правды.

А ты хотел парня ухлопать. Ведь ухлопал бы?

— Тогда-то? Запросто, — честно признался Федя.

— Похоронить его надо как человека, — заметил Кирилл.

— Сейчас нельзя. Подождем до завтра. Если все будет тихо, похороним…

До полудня их никто не беспокоил, и они смогли дозарядить пулеметные и автоматные диски, набить запасные магазины для винтовки. Автоматных патронов было достаточно, а винтовочные кончались. Осталось три пулеметных диска, столько же магазинов для СВТ, да десятка полтора патронов Федя рассовал по карманам про запас. Каждый взял себе по две гранаты, и еще штук шесть они разложили на нарах. Потом добавили камней в бруствер пулеметной точки и обложили сланцевыми плитками позицию, облюбованную Федей.

На этот раз немцы появились часа на два раньше, чем накануне. Они опять разделились на две группы, только меньшая повернула теперь не налево, а в противоположную сторону. Почти на том же месте расположились солдаты с минометами. Однако эти держались осторожнее вчерашних и старались пореже высовываться. Неподалеку Кирилл увидел в бинокль двух стрелков с винтовками, которые залегли среди камней. Однообразие тактики, избранной неприятелем, начинало внушать ему подозрение и даже некоторое беспокойство. Не такие уж они дураки, чтобы нахально работать под копирку, повторяя собственные ошибки. Ведь это же отборные егерские части!

После гибели сержанта с молчаливого согласия Феди командование заслоном как-то само по себе перешло к Кириллу. И чувство возросшей ответственности сделало его строже и собраннее.

Завидев немцев, они выпустили две ракеты — третья не сработала, видимо, отсырел порох — и так же, не мешкая, как вчера, заняли свои позиции. Однако немцы не спешили атаковать. С почтительного расстояния они постреливали из винтовок, выпустили шесть мин, которые не причинили вреда. Скорее всего после вчерашнего побоища к минометам приставили первых попавшихся. Им не хватало профессионального опыта.