Ветер в его сердце

— Эй-эй, только не пойми меня превратно! Я играю по вашим правилам, потому что вы машете у меня перед носом огромной пушкой, — он кивает на пса. — Но строить иллюзии глупо. Мир плевать хотел на ваши идеалы.

— И это ты говоришь после всего, что сегодня увидел?

— Допустим, майнаво действительно существуют, — пожимает Сэмми плечами. — Ладно, они застали меня врасплох, и я вынужден подкорректировать свою игру под их правила. Но за пределами резервации? За этими вот горами? Сколько этих ваших зверолюдей среди финансовых воротил или политиков? Да нисколько! А знаешь почему? Да потому что не дано им развивать и сотрясать наш мир. А иначе правили бы им майнаво, а не люди!

Я вспоминаю, каким напуганным Сэмми казался в ином мире — да он чуть в штаны не наложил. Зато здесь, когда за сосновой рощей высится его здоровенный охотничий домик — успешная реализация только одного из его проектов, — к нему вновь вернулось былое высокомерие.

Рувим кривится в глумливой ухмылке. Обычно такое выражение появляется на его лице, когда кто-то из его приятелей или учеников садится в лужу. А казиношник только что сморозил просто невероятную глупость.

— Ты, погляжу, уже во всем разобрался, — растягивая слова, замечает вождь.

— Ты чертовски прав, — кивает Сэмми. Он указывает пальцем на Томаса: — Слушай, парень, Маленькое Дерево уже староват, но если ты захочешь чего-то добиться в жизни, загляни ко мне. Я научу тебя, как устроиться получше. Чем глотать унижения и побираться…

Прерывая тираду казиношника, Томас вежливо отвечает на предложение:

— Буду иметь в виду.

— Ага, как же иначе! — Сэмми трясет головой и затем вновь обращается к Рувиму: — Передай Морагу, я загляну к нему на днях.

Он машет рукой, поворачивается к нам спиной и топает по дорожке к охотничьему домику.

— Позвони Джерри, коли действительно разобрался! — кричит ему вслед вождь. — Разъясни ему свою брехню насчет Стива и меня!

Владелец казино, не останавливаясь, выкидывает руку с отставленным большим пальцем.

— Жаль, что мы все-таки не сбросили его со скалы, — досадует Рувим.

— Да уж. Но ведь не без причины.

— Но это не значит, что я должен быть в восторге!

Он задумчиво смотрит на Гордо и спрашивает Томаса:

— Как думаешь, мы должны что-нибудь майнаво?

— Откуда мне-то знать? — разводит руками парень, косясь на пса.

— Я должен Ситале, — говорю я.

— Что-что? — разворачивается ко мне вождь. — Можно подумать, тебя никто никогда не предостерегал от сделок с майнаво?

— Именно.

Рувим вздыхает.

— Ну и что ты ей наобещал?

— Сделать ей тело.

— Из чего?

— Она сказала, это не имеет значения, — пожимаю я плечами. — И не имеет значения, как оно будет выглядеть. Насколько я понял, главное — мое намерение в процессе изготовления.

— И что ты за это получишь?

— Я напомню ей о долге, когда мне что-то от нее понадобится.

Рувим снова вздыхает:

— Надо было поговорить со мной или Морагу, прежде чем соглашаться.

— Учитывая мое тогдашнее местонахождение, при всем желании это не удалось бы.

— Ладно, допустим. Но мог бы и сообразить, что нам вполне хватает и одной поехавшей Консуэлы, сующей свой нос в чужие дела.

Я открываю рот, намереваясь начать возражать, но он машет рукой.

— В любом случае теперь слишком поздно. — Вождь потягивается и продолжает: — Ладно, пора двигать домой. Но обсуди это с Морагу, как встретишь его. И, наверно, с Калико, если ты ее еще увидишь.

— Что ты имеешь в виду?

Он смотрит на меня так, как совсем недавно смотрел на Сэмми, и говорит:

— Уж разозленную женщину я завсегда узнаю, будь она хоть майнаво, хоть человек. А твоя подружка-лисичка рассердилась не на шутку.

— Да брось. Она понимает, что я имел в виду. А нет, так вернется, и мы все обсудим.

Рувим качает головой и обращается к Томасу:

— Ты тоже это почувствовал, или только я один?

— Что почувствовал? — недоумевает парень.

— Как уровень нашего коллективного интеллекта только что понизился еще на несколько пунктов, — поясняет вождь.

— Ха-ха, как смешно, — говорю я.

— Стив, я не шучу, — мрачно отзывается Рувим и снова потягивается, разминая мышцы шеи. — Идемте. Путь предстоит неблизкий, — и он направляется к дорожке, по которой только что отбыл Сэмми.

— Может, перенесешь нас в иной мир? — предлагаю я.

— Запросто. Если хочешь оказаться на этой же самой горе, только в ином мире. Я тебе уже втолковывал, что в этом плане мне до Калико далеко.

— Просто замечательно.

После всех этих приключений пеший переход по горам — последнее, о чем я мечтаю. Но Рувим внезапно останавливается у многоместного квадроцикла:

— Что? Ты же не подумал, что мы пойдем пешком, а? Сэмми задолжал нам поездку на этой тачке.

Он усаживается за руль, и мы с Томасом залезаем на сиденья. Вождь оглядывается на пса и кричит:

— А ты как, наш большой друг? Тебя подбросить?

Гордо встает, делает шаг — и исчезает.

— Нас, конечно, перенести было сложно! — смеется Рувим, и окрестности оглашает рев запущенного двигателя. Когда мы выкатываем на ведущую вниз ухабистую дорожку, свет фар кажется чересчур ярким.

16. Лия