Ветер в Камне

В третью поездку чародей отважился на то, на что раньше не решался, хотя давно хотел попробовать, — достал жезл. Струи дождя вокруг как будто сгустились — казалось, буря обратила на него внимание.

Эразм дождался, когда рядом ударила ослабевшая молния, и жезлом, словно огромной кистью, начал рисовать в воздухе. Так, и так, а теперь так…

Лошадь перестала дёргаться и замерла как вкопанная. Эразм был настолько переполнен страхом и отвагой, что сперва ничего не почувствовал и лишь сосредоточился на образе, представшем перед внутренним взором.

Ответ пришёл неполный и какой-то обрывочный, как будто ему не хватало силы раскрыться или не было опоры, на которой он мог бы развернуться в полную силу — гораздо большую, чем Эразм надеялся обнаружить. Жезл вырывался из руки, и пришлось повесить его на пояс, чтобы не уронить. Но последние крохи магии исчезли.

Маг сгорбился в седле. Нет, разочаровываться рано — у него много сил. Последняя молния сверкнула, словно пытаясь его сразить, и тут же погасла. В небе остался лишь слабый отблеск.

Может быть, это предупреждение или указание? И если указание, то как его понимать?

Лошадь вновь задрожала под магом, и он повернул к башне, не заметив шевеления у захиревшего куста малины.

— Уехал.

Рёв бури с лёгкостью заглушил шёпот.

Их было пятеро. Промокшие до нитки, они прижимались друг к другу, чтобы хоть как-то защититься от дождя.

После вылазки в лес у гоббов рвения поубавилось. Люди же бездумно выполняли все приказы, и у тварей не было причин думать, что над ними нужно строго надзирать. Тем не менее те пятеро, что собрались этой ночью, рисковали жизнью.

Они не принадлежали к одной семье или к одному дану. Даны сровняли с землёй, и люди быстро перестали думать о родстве. Растерявшие авторитет старейшины прислушивались к мнению пастухов и землепашцев. Весы, на которых покоилась прежняя жизнь, давно утратили равновесие.

— Что ему тут понадобилось? — Голос принадлежал молодой женщине. — Охотился он, что ли?

— Тогда бы он не оставил демонов в башне, — буркнул её сосед по сырой яме, укрывавшей от чужого взгляда, но не от непогоды.

— То, что он ищет, кроется в Лесу.

— Лес… — раздался третий голос — голос очень старого мужчины. Старик тут же закашлялся, и все ждали, когда он продолжит. — В лесу Ветер. Вы что же, думаете, чудовище из башни имеет что-то общее с Ветром?

Ветер!.. Машинально, с детства привычным движением все вскинули головы, надеясь почувствовать прикосновение к щеке — великое счастье бытия, соединение многих маленьких жизней в одну.

Ветер не пришёл — только дождь полил ещё сильнее.

— Кто звал Ветер? — спросил старик. — Мы знаем, у кого на полях ничего не погибло, у кого всегда есть еда на столе. Для них ничего не изменилось!

— Если они договорись с ним, — неуверенно подала голос женщина, — то зачем ему позорить Сулерну?

В ответ раздался хриплый звук, мало похожий на смех.

— Ты всерьёз веришь в эту сказку, сестра? Мы знаем, кто привёл к нам зло. Разве его потом не сделали приближённым слугой? Юржик — их крови, а теперь и его тоже, никаких сомнений. А может, он давно служит посланником и соблазнил весь дан своими посулами? Кто поклянётся, что Сулерна не сама завлекла мерзавца?

— Его с тех пор не видели, — раздался ещё один мужской голос.

Старик расхохотался и сплюнул.

— Отслужил своё — от него и избавились, как от тех гоббов. Вот, Мортрам видел, что с ними сталось.

— Я видел.

Простого ответа хватило, чтобы пробудить воспоминания, и все на минуту умолкли. Наконец заговорил ещё один:

— Мы люди или бесхребетные черви, которые ползают у него под ногами? Скоро придёт зима. Последний скот зарезали, почти все копчёное мясо забрали гоббы. Эти демоны таскают из наших корзин длинные корни, и круглые тоже, а лучшего нам добыть негде. Корзины с ягодами у нас отняли и унесли неизвестно куда. Эти чудища даже наших собак сожрали! А птицы!.. Когда вы в последний раз видели живую птицу, кроме лысых падальщиков? Мы не можем жить на голой земле, разве только и в самом деле червями станем!

Все начали одобрительно перешёптываться.

— И что? — снова спросил старик. — Выступить против него с тем жалким оружием, в которое можно превратить серпа и цепы?

— Ты забыл про лес, — почти с осуждением заметила женщина.

— Туда ведь нельзя войти! — не выдержал кто-то.

— Гастра недавно принесла целую ветвь жёлтых слив — лежала на её земле, как будто нарочно положили. Зейн нашёл столько кедровых шишек, что не смог утащить, ему помогли другие мальчишки. Гоббы пришли в лес убивать, но мы никогда не нарушали древний мир. Может, лес это понимает.

— Нечего ждать, что Ветер переменится! Или… — голос старика стал похож на рык бездомной собаки, — или повелитель так развлекается, вселяя в нас надежду? Нет, будем действовать по плану.

— Кто же тогда устроит праздник середины зимы? — спросила женщина.

— Кто? — рявкнул старик. — Они! Кто собрал урожай, тот и праздник проведёт! Как тебе такой ответ, а, Расмина? Мы все знаем кто!

— Им пришлось зарезать почти весь скот…