Ветер в твои паруса

Не знаю, из этих ли, а может, из других каких соображений, но Варг действительно стал моряком. И вот со временем под гнетом этой своей фамилии сухопутный человек, всю жизнь мечтавший развести где-нибудь на юге сад и виноградник, превратился в закоренелого морского волка. Но совсем в ином обличье: он не курил трубку, не носил бороду, не поминал всуе святую богородицу и Южный Крест, пил очень умеренно, чтобы не сказать не пил вовсе.

Зато он знал каждую мель и каждый перекат (если случалось заходить в устья рек) по всему северному побережью, знал навигацию лучше штурмана и мог собрать и разобрать все механизмы на своем буксире. Одним словом, моряк универсальный, настоящий, он скромно хвастался тем, что ни разу в жизни не тонул, не получал пробоин, не дрался в портовых забегаловках и, упаси боже, не видел Летучего голландца.

Вот такой он мужик - капитан Варг. Одна у него слабость - суеверен и сентиментален. В хорошем смысле. Морские традиции чтит свято, но трижды свято чтит те, которые придумал сам.

Каждый год, открывая навигацию, он уходил к песчаной косе за мысом Кюэль, ложился в дрейф и давал длинный, протяжный гудок. На берегу из дощатого домика старой метеостанции выходили люди с карабинами и отвечали ему тройным салютом. Тогда он спускал лодку и шел к берегу.

Когда-то, очень давно, а точнее, лет двадцать назад в этих местах разыгралась трагедия, подробностей которой не знает никто. Капитан, тогда еще механик на катере, случайно пристал к берегу - набрать пресной воды. На месте нынешней метеостанции стояла тогда крохотная охотничья избушка. Это, знаете, такое хитрое сооружение - вроде бы дом и вроде бы не поймешь что: в щели кулак пролезает, крыша течет даже в ясную погоду. В таких избушках на побережье летом обычно живут охотники-промысловики, часто - муж и, жена.

Капитан шел мимо и вдруг услышал писк. Открыл дверь. А там в ящике лежит куль, шевелится и плачет...

Как погибли родители девочки, так и осталось загадкой. Море есть море. Капитан привез ее в поселок и, в ожидании, не объявятся ли родственники, (взял внеочередной отпуск: катер как раз поставили на ремонт.

Родственника не объявились. Капитан в ответ на многочисленные советы отдать ее в детский дом говорил, что эту девочку подарило ему море и поэтому он должен ее вырастить... Ну это долгая история. О Наде я вам расскажу потом, если придется.

Много лет прошло. И каждый год, в один и тот же день, капитан становился на рейде возле Песчаной косы, спускал лодку и шел к берегу.

Немногие знали историю, о которой я рассказал, но все знали, что такова традиция. А капитан в наших местах человек, о котором вы можете услышать в каждом поселке на всем тысячеверстном побережье. И его традиции становятся традициями побережья.

На метеостанции менялись смены, но, кто бы ни дежурил, в определенный день в доме наводился порядок, готовилось угощенье - капитан любил оленью строганину и горбушу, вымоченную в масле. Встречали капитана у самой кромки, цепочкой шли по тропе, выбитой в скалах. Впереди бежал черный, с прозеленью от старости пес Пират.

Ужинали в кают-компании. Потом долго сидели, пили чай - в этом он тоже понимал толк, нас с Венькой научил. Обменивались новостями за год.

И вот пять лет назад случилось непредвиденное. Метеостанцию прикрыли. Где-то неподалеку выстроили новую, и она взяла ,на себя заботы о нашей погоде. Это было, наверное, дешевле. И разумней. А традиции по смете не предусмотрены.

Ни я, ни Венька, ни Олег не были тогда еще знакомы с Варгом: мы видели его в лицо, и только, а он нас даже не видел.

Я помню, Венька тогда вернулся с Врангеля. Усталый, злой - что-то там стряслось у них по дороге, он долго сидел на койке, потом сказал:

- Вы слышали про этот финт? Через три дня Варг прилетает из отпуска - я узнавал у ребят, - а еще через день у него открытие, навигации. Вам очень хочется увидеть, как старый капитан стоит на мостике своего лихого корыта и смотрит на пустой берег? Мне не хочется это видеть. И даже представить не хочется.

Дай телеграмму протеста в Главсевморпуть, - сказал Олег.

Твой бы остроты да к делу, - огрызнулся Венька. - Вот что, мы будем встречать Варга на станции. У меня неделя отгула: часы вылетал полностью.

Надо ли, говорить, что ребята мы были тогда шустрые, До станции восемьдесят километров, а дороги нет никакой. Точнее, дорога морем. А в море еще шевелился лед, ни лодка, ни катер не пройдут, только ледовый буксир Варга таскает по такой воде баржи.

- Подумаешь, - сказали мы, - эка невидаль.

И Венька в тот же день договорился с друзьями-вертолетчиками. Это нарушало все правила, но иначе было нельзя... "Когда нужно бывает что-то по-человечески сделать, - говорил Венька, - то уставы молчат".

Мы вылетели за день. Нина, я доложу вам, это была работа! Представьте несколько комнат в которых пировали мужчины, зная, что больше никто не вернется. Представили? Так вот, мы все это вычистили, вымыли, порядок, от которого нам самим стало не по себе.