Ветер военных лет

- Скажи, товарищ комдив, у тебя есть туркменские бойцы?

- Ну а как же! Конечно, есть, товарищ Бердыев!

Я поискал глазами сержанта Ширли Ишаниязова, героя артиллериста, недавно награжденного орденом Красной Звезды. Он стоял совсем рядом, но застенчиво прятался за спины товарищей.

- Сержант Ишаниязов,- сказал я,- покажитесь же товарищу Председателю.

Ишаниязов выходит вперед и становится по стойке "смирно". Бердыев опускает руку на плечо сержанта и, тревожно заглядывая ему в глаза, спрашивает, немножко нараспев:

- Ка-ак воюешь, товарищ Ишаниязов?

Сержант довольно уверенно отвечает:

- Не отлично воюю, совсем хорошо воюю, товарищ Председатель.

Лицо Бердыева расплывается в улыбке:

- А ка-акие у тебя показатели, товарищ Ишаниязов? Тут сержант уже без всякого смущения четко докладывает:

- Товарищ Председатель, огнем моего орудия уничтожен один танк, две автомашины, три орудия, восемь пулеметов, больше ста гитлеровских солдат и офицеров

Бердыев расправляет плечи и с улыбкой оглядывает собравшихся.

- Молодец, товарищ Ишаниязов. Храбрый ты сын туркменского народа. Домой приеду - расскажу о тебе землякам, обязательно расскажу.

- Товарищ Председатель, а вы наш колхоз имени Ворошилова Ашхабадского района не знаете?

Это уже спрашивает второй туркмен, сражавшийся в нашей дивизии, сержант Таймазов.

- Ка-ак не знаю? - шутливо обижается Бердыев. - Совсем хорошо знаю твой колхоз. Замечательный это колхоз, настоящий миллионер.

- Как они там, мои земляки? - не унимается Таймазов.

- Замечательно живут твои земляки, товарищ сержант, - теперь уже абсолютно серьезно отвечает Бердыев. - Был я у них не так давно. Работают как настоящие герои. Никто дома сидеть не хочет. Старики, старухи, дети - все трудятся для фронта, для вас, воины, для вас, сыны мои.

Я пригласил всех в палатку, где были накрыты простынями наспех сколоченные из осиновых жердей столы. Началась беседа-митинг. Первым выступил товарищ Бердыев. Затем стали выступать солдаты, сержанты.

Видимо, бой на передовой в это время стал ожесточеннее, разрывы снарядов и мин раздавались все чаще. Один особенно мощный залп раздался после того, как выступивший Ширли Ишаниязов сказал:

- Дорогие товарищи, передайте землякам клятву всех сынов туркменского народа, сражающихся за Сталинград: враг не пройдет.

Этот залп наших орудий прозвучал как подтверждение слов бойца, как салют грядущей победы.

Контрнаступление трех фронтов - Сталинградского, Донского и Юго-Западного - началось 19 ноября. Более полутора месяцев 299-я стрелковая дивизия находилась в непрерывных боях. В двадцатых числах января 1943 года после ряда перегруппировок наша дивизия заняла место на заходящем правом фланге 66-й армии. Кольцо окружения, в котором теперь находились немцы, сжималось. Таким образом, нашим непосредственным соседом стала одна из дивизий 65-й армии, которой командовал генерал-лейтенант П. И. Батов.

Павла Ивановича Батова я знал с первых дней своей срочной службы в Московской Пролетарской стрелковой дивизии. Он был начальником штаба, а затем командиром 3-го стрелкового полка. Я глубоко уважал П. И. Батова за его талант военачальника и любил за человеческую доброту, отзывчивость и умение поддерживать с людьми ровные, доброжелательные отношения.

Как только я узнал, что командный пункт генерала Батова находится относительно недалеко от нас, тут же позвонил ему. Отрекомендовался по всей форме, а в ответ услышал:

- Бакланов? Здравствуй, Глеб! Ты где? Я ответил, что очень хочу повидаться.

- Это было бы великолепно! Ко мне приехать можешь?

- Могу, конечно.

- Тогда давай прямо сегодня. Только к вечеру, попозже. Днем, прямо скажу, не до гостей.

Командный пункт Батова находился в небольшом поселке Городище, сравнительно недалеко от Сталинграда. Но я выехал пораньше, в конце дня, учитывая, что по разбитым дорогам да в пургу, которая началась с утра, добраться до КП будет не так-то легко.

Сидя в машине и думая о предстоящей встрече, я невольно вспоминал казавшиеся ужасно далекими времена своей службы в Московской Пролетарской дивизии. Вспомнил, кстати, что первую благодарность в армии получил именно от Батова, за отличную стрельбу из винтовки. Вообще, отвлекаясь от рассказа о событиях того дня, хочу сказать несколько слов о Московской Пролетарской стрелковой дивизии.

Должен признаться, что даже в мирное время служить в прославленной дивизии было трудно. Объяснялось это целым рядом обстоятельств. Прежде всего тем, что наша дивизия была в некотором роде испытательной лабораторией Генерального штаба. Все, что вводилось в Красной Армии нового - от обмундирования и вооружения до новых взглядов на тактику,- проверялось и опробовалось у нас. Поэтому в дивизии шли непрерывные большие и малые учения, требовавшие полного напряжения моральных и физических сил личного состава. Зимой и летом мы проводили в поле так много времени, как, наверно, ни одна другая часть.

Естественно, что главнейшее место в нашей боевой подготовке занимали тактика и стрельба. Я очень любил тактику.