Ветка

– На стоянке. Если хочешь – спускайся минут через пять, отдам тебе ключи.

– Отлично, заодно и тёлку выпровожу!

Спускаясь по лестнице, Ветка практически висела на руке Графа- лампочки не горели, а на высоких шпильках она чувствовала себя неуверенно. Разумеется, перед самым выходом из подъезда она зацепилась каблуком за порог, Орлов еле успел её поймать. Видя смеющуюся в объятиях Графа Вету, всё поняв по-своему, Бархат накинулся на приятеля чуть не с кулаками:

– Скотина, как ты посмел с ней переспать! – орал пьяный ревнивец. – Я тебе доверял как брату, а ты, у меня под носом! И т.д., и т.п.

Граф спокойно молчал, ну не объяснять же перевозбуждённому Михе что в их классе переспать с одноклассницей считалось чем-то вроде инцеста. А что касается Волковой… В их классе она всегда была самой-самой. Щедро одаренной Создателем красотой и талантами, но при этом милой и простой, будто бы даже не замечающей собственного превосходства над остальными ребятами. Да, у неё можно было запросто списать химию или попросить подсказать, если паришься у доски с невыученной теоремой по геометрии. Поручить оформить стенгазету или поставить в команду по волейболу. Но вот пригласить её в кино или просто прогуляться вечером не решался никто. Даже самые отчаянные сорви-головы дрожали перед ней осиновым листом, предпочитая вздыхать по её зелёным глазам с пионерского расстояния.

Школа давно закончилась, но Виолетта так и осталась для своих одноклассников недосягаемой звездой.

Миха не раз расспрашивал Графа о школьных годах возлюбленной, сам часто признавался, что решился приблизиться к девушке, только чувствуя за своей спиной мощную поддержку друзей. И о сердечных делах самого Орлова знал достаточно, чтобы не подозревать товарища в вероломстве.

«Это просто пьяная истерика, завтра поговорим спокойно» – Решил для себя Граф.

И всё-таки!

С другой-то стороны, Ветка Бархату не жена и даже не любовница, ну случился у них когда-то роман, что ж теперь она должна с ним каждый шаг согласовывать? Да и сам он буквально полчаса назад с Лилюсей явно не проблемы Ближнего Востока обсуждал.

Ветку истерика Михи разозлила не на шутку:

– Какого беса ты вечно суёшь свой нос в мою жизнь? Оставь меня наконец-то в покое! Сам, как последняя потаскуха, полгорода через свою постель протащил! А мне морали читать надумал?! ТЫ. Бросил. Меня. Четыре. Года. Назад. Практически на пороге ЗАГСа. Тебя вынудили под пытками?! Молчишь? Исчезни из моей жизни!– Тоненькая Ветка зло оттолкнула огромного Миху, села в такси, хлопнула дверцей. – В «Диалог»!

– Не догуляла, красавица? – заговорщицки подмигнул водитель.

– Там осталась моя машина.

Он шёл по подмерзающим лужам в тапках на босу ногу, не чувствуя холода и не видя ничего перед собой. В голове стучало Херсонесским Туманным Колоколом: «ТЫ. Бросил…»

– Я? Так это всё-таки я тебя бросил? Почему? Почему ты так говоришь? Оправдываешься или делаешь вид, что не понимаешь? Или, правда, не понимаешь? Или меня за дебила держишь? Да я любил тебя так, что готов был весь мир бросить к твоим ногам. Что порвал бы любого, кто посмел бы сунуться между нами. Я готов был снести все преграды, чтобы быть рядом с тобой. Я боролся бы за тебя до последнего вздоха.… Но ты… Ты сделала свой выбор. Ты так решила. Не мог же я воевать с тобой?!

Обычная картина для наших мест – пьяный человек бредёт в темноте неведомо куда, размахивая руками. То притормаживая, то ускоряя шаг, то бормоча, то выкрикивая в ночную тьму важные слова кому-то очень дорогому… И просыпается наутро опустошенный, с раскалывающейся головой и первыми признаками простуды.

По дороге Ветка немного успокоилась. Забрала с парковки девятку, поехала в гараж. В гараже решила приодеться – на улице около ноля и резкий ветер, хотя до дому идти минут пять, но чего сопли морозить, только после гриппа очухалась. Тем более её тёплых вещей в гараже было предостаточно. Сняла дублёнку (очередной раз мысленно поблагодарив Никиту за щедрый подарок) , прямо на платье натянула толстый шерстяной свитер с высоким горлом, не продуваемый лыжный полукомбинезон, который не раз спасал её во время работы за прилавком. Чтобы не держать капюшон руками, собрала подросшие волосы в хвост на самой макушке. Хвост, конечно, ещё не особо радует глаз, но кому какое дело. Главное капюшон спадать не будет! Малюсенькую театральную сумочку, постоянно норовившую сползти с плеча, повесила на шею, теперь уже с трудом влезла в дублёнку, стала застёгиваться. Огорчало лишь отсутствие тёплой обуви, но ничего, до дома добежать можно.

Попрощалась с дядей Колей, погладила подбежавших собак. Дик, как обычно ,пошёл её провожать. Все сторожа посмеивались над её лохматым «кавалером». Довольно крупный кобель Дик, когда один, когда в компании товарищей, регулярно доводил Ветку до крыльца, и , убедившись что она зашла в подъезд, возвращался к месту несения караульной службы.

Она успела пройти по плохо освещённой дорожке всего метров тридцать, как крупный парень преградил ей дорогу. Попыталась вглядеться в лицо – бесполезно, слишком темно.