Ветхий Завет и его мир

Разработка документальной гипотезы велась либерально настроенными учеными-богословами, преимущественно протестантами. При всем своем свободомыслии они не выходили за рамки общего религиозного мировоззрения. Отвергая традицию римско-католической церкви, они пытались реконструировать истинную, с их точки зрения, историю божественного откровения и его кодификации. В результате, однако, независимо от их субъективных намерений разработка документальной гипотезы показала, что Пятикнижие в том виде, как оно дошло до нас, не могло быть составлено до завоевания израильтянами Палестины, не может быть приписано авторству Моисея. Эта гипотеза вскрыла несостоятельность традиционных религиозных догматов о происхождении Пятикнижия. Неудивительно, что она встречает до сего дня активное противодействие со стороны консервативно настроенных богословов как иудейских, так и христианских, стремящихся сохранить церковное предание в целости и неприкосновенности. Однако документальная гипотеза продолжает привлекать либерально и прогрессивно настроенных исследователей, и можно сказать, что ее принимает подавляющее большинство специалистов.

Тем не менее при разработке положительной части документальной гипотезы не было получено однозначных и убедительно обоснованных результатов. Различия во взглядах на структуру отдельных составных частей Пятикнижия свидетельствуют о ненадежности и субъективности критериев, положенных в основу их выделения. Аргументы, с помощью которых обосновываются датировки отдельных частей Пятикнижия, также не убедительны. С помощью доводов де Ветте можно столь же убедительно доказать, что в 621 г. до н. э. было открыто и опубликовано все Пятикнижие в целом. Принимая теорию Графа — Вельхаузена о времени возникновения Жреческого кодекса, мы оказываемся не в состоянии объяснить, каким образом Пятикнижие проникло к самаритянам: ведь реформы Ездры были направлены на то, чтобы отделить иудеев, входивших в Иерусалимскую гражданско-храмовую общину, от остального населения Палестины и прежде всего от самаритян. Как же могло случиться, что то же самое Пятикнижие, провозглашая которое иудеи отделялись от самаритян, является священным писанием самаритян? Сказанное выше с течением времени становится все более очевидным и побуждает даже сторонников документальной гипотезы говорить о ее кризисе и о необходимости искать новые пути. О. Эйссфельдт, один из наиболее авторитетных ее приверженцев, счел необходимым в своем «Введении в Ветхий завет» отметить, что документальная гипотеза окончательно не доказана, и предупредить читателя против чрезмерного доверия к результатам, полученным при ее разработке[61]. Нет ничего удивительного в том, что в исследовательской литературе были выдвинуты теории, полностью или частично отвергавшие документальную гипотезу.

Наиболее близка к ней точка зрения П. Фольца и В. Рудольфа. Они отрицают существование двух параллельных версий преданий Яхвиста и Элохиста. По их мнению, фактически существовало только одно изложение предания — Яхвист, тогда как Элохист не более чем интерполятор, вносивший свои дополнения с целью улучшить текст. П. Фольц отрицал существование Жреческого кодекса как самостоятельного источника, но к этому В. Рудольф не присоединился[62]. Известный норвежский библеист З. Мувинкель разработал теорию, примыкающую к воззрениям П. Фольца и В. Рудольфа. Существование самостоятельного элохистического источника З. Мувинкель отрицает. Что касается Яхвиста, то он был, по З. Мувинкелю, памятником иудейской придворной историографии, возникшим около 800 г. до н. э.; на основе Яхвиста развивается более поздняя традиция. Жреческий кодекс — это произведение, написанное для реставрированной в послепленный период иудейской общины; он представляет собой сочетание исторического и ритуально-законодательного источника. Благодаря ТРУДУ некоего редактора Жреческий кодекс был соединен с Яхвистом[63].

Самостоятельную роль в библеистике играет так называемая кристаллизационная гипотеза, разработанная А. Клостерманом[64]. А. Клостерман полагал, что в царствование Иосии в Иерусалимском храме была найдена часть Второзакония, но что существовал памятник, названный им «доиосианским» Пятикнижием. Основу последнего составляли части, содержащие закон, к ним впоследствии были присоединены повествовательные материалы. Находка в Иерусалимском храме довершила, как думает В. Клостерман, процесс формирования Пятикнижия в его нынешнем виде.

К «кристаллизационной гипотезе» примыкает концепция шведского исследователя И. Энгнелла, считающего, что в Пятикнижии нашли отражение различные циклы традиции, бытовавшие как в устной, так и в письменной форме. Один из этих циклов он выделяет как «Жреческий» (иначе: «Четверокнижие»); другой образуют Второзаконие и примыкающие к нему исторические книги[65].