Ветхий Завет и его мир

Существовало несколько масоретских школ. Одна из них сложилась в Вавилонии; выработанная ею система «вавилонской» огласовки не получила сколько-нибудь широкого распространения. В Палестине возникли несколько систем; из них наиболее известны та, которую создал Бен-Нафтали, и другая — возникшая в семействе Бен-Ашер в Тивериаде. Один из представителей этой семьи, Аарон сын Моисея (X в. н. э.), был автором огласовки знаменитого Алеппского кодекса. Особое значение этой рукописи заключается в том, что именно она была признана Маймонидом — крупнейшим авторитетом средневекового иудаизма — образцовой; к ней восходила вся дальнейшая еврейская традиция ветхозаветного текста. Известны и некоторые другие ранние масоретские рукописи — одна, хранящаяся в Британском музее (895 г.), две, хранящиеся в Ленинградской государственной публичной библиотеке им. М. Е. Салтыкова-Щедрина (916 и 1008 гг.), пергаментная рукопись Поздних пророков из коллекции Ленинградского отделения Института востоковедения АН СССР, датируемая 847 г., тбилисская рукопись Пятикнижия (X— XI вв.). Впрочем, несмотря на работу масоретов, в средневековых рукописях Ветхого завета появились новые разночтения.

В 130 г. Аквила из Понта и в первой половине 111 в. Симмах, принадлежавший к иудео-христианской секте эбионитов, перевели Ветхий завет в его прото-масоретской редакции на греческий язык. В первой половине II в. н. э. Феодотион предпринял обработку Септуагинты, стремясь приблизить ее к прото-масоретскому варианту. В середине II в. н. э. Ветхий завет был переведен и на сирийский язык (так называемая Пешитта, т. е. «простая», «дословная») также на основе масоретской версии, хотя переводчики пользовались и Септуагинтой. В III в. н. э. Ориген (185—254 гг.) предпринял попытку создать критический текст Септуагинты. Ему принадлежит Гексапла — издание Ветхого завета, в котором в шести колонках параллельно были размещены масоретский текст еврейским письмом, масоретский текст на еврейском языке, но греческим письмом, переводы Аквилы и Симмаха, Септуагинта и перевод Феодотиона. Отрывки из Септуагинты, отсутствующие в масоретском тексте, в издании Оригена выделены специальными знаками. С распространением христианства в Северной Африке был выполнен не дошедший до нас перевод Ветхого завета на финикийско-пунийский язык.

На основе Септуагинты был сделан и самый ранний (видимо, до III в. н. э.) перевод Ветхого завета на латинский язык — так называемая Vetus Latina. В 386—405 гг. ее критический пересмотр предпринял Иероним, предполагавший, в частности, учесть масоретский текст. Перевод Иеронима в XIII в. получил название Vulgata («народная»).

Особое место среди переводов Ветхого завета занимают переводы на арамейский язык (таргумы; евр. таргум — «перевод»). Наиболее авторитетными из них считаются перевод Пятикнижия — Таргум Онкелос и перевод Пророков, приписываемый Ионатану сыну Узиэля (Таргум Ионатана). Известны, кроме того, два иерусалимских таргума Пятикнижия: один полный, другой, сохранившийся в виде фрагмента, а также таргум Пятикнижия, изготовленный самаритянами.

Как видим, имеющиеся в нашем распоряжении различные варианты Ветхого завета сложились в результате длительного и сложного развития. Они вобрали в себя труд многих поколений ораторов — пророков, прозаиков, поэтов, писцов, комментаторов, переводчиков, хранителей древней традиции, как в зеркале отражая идейную жизнь различных эпох — от глубокой древности до раннего Средневековья.

Глава первая Пророческое движение и книги пророков

I

Иудейско-израильский монотеизм сложился в обстановке ожесточенной идейной борьбы, которая была следствием и отражением острых социально-политических конфликтов, сотрясавших общество в первой половине I тысячелетия до н. э. Эти конфликты возникли в процессе формирования частнособственнических отношений, классового общества с присущей ему резкой имущественной и социальной дифференциацией и государства. Характерной чертой израильского государства, как и других государств древнего Ближнего Востока, было существование двух секторов — общинно-племенного и царского. Царский сектор составляли лица, находившиеся на царской службе и при царском дворе, получавшие землю и иное вознаграждение из царских фондов. Общинно-племенной сектор составляли люди, входившие в гражданские коллективы — общины и в кровнородственные объединения — племена, хотя и подвластные царю, но пользовавшиеся весьма широким самоуправлением. Обладание землей, которая была основным средством производства, здесь было возможно только для полноправных общинников. Само собой понятно, что можно было принадлежать к общинному сектору и одновременно быть на царской службе; в особенности это относится к представителям родоплеменной аристократии.