Ветхий завет

Со свитком Варуха произошла интересная история. Писец любил перечитывать стенограммы пророчеств вслух. Однажды его вокальные упражнения были услышаны придворными еврейского царя — у пророка и его секретаря начались неприятности.

Свиток сожгли, Иеремию и его писаря объявили в розыск. Они скрывались по буеракам и восстанавливали свиток — по памяти.

«Я обложу тебя пластырем от ран твоих».

Хм.

«И вся долина трупов и пепла будет святыней Господа».

Пророчества излагаются не в хронологическом порядке, а как бог на душу положит. В смысле — на бумагу.

Итак, когда вавилоняне осаждали Иерусалим, Иеремию посадили в холодную — чтобы он не смущал защитников своими пораженческими речами. Пророк всё спрашивал: за что вы закрыли меня в темницу?

Ему отвечали: уж больно оптимистично ты нам описываешь наше будущее.

Тогда он прочистил горло и выдал: как вы не можете понять — всё это бог сделает с избранным народом от большой любви?

Народ качал головами и отвечал: нам этого действительно не понять.

«И будет для меня Иерусалим радостным именем».

Да, бог очень любил свой народ, но странною любовью.

Тем иудеям, которые хотели бежать в Египет от Навуходоносора, Иеремия предсказал ужасную погибель.

Самому Египту он тоже пообещал светлое будущее: «посрамлена дочь Египта, отдана в руки северного народа».

Всем народам обещана гибель — кроме иудеев. Этим предстоит наказание, а всем остальным — уничтожение. Особо смакуется уничтожение Вавилона. Этому городку обещают такое!..

Ладно, проехали.

Плач Иеремии.

Иеремия заплакал. Довели человека! Он размазывал кулачком сопли по чумазой мордашке и, всхлипывая, надиктовывал Варуху свою вторую книгу. Что ни говори, а творчество — мучительный процесс.

Я знаю один творческий музыкальный коллектив, который так и называется «Плач Иеремии». Эти плачут о многом. Но в основном — ни о чём.

А о чём плакал сам Иеремия? О Иерусалиме.

«Тяжко согрешил Иерусалим, за что и сделался отвратительным… Все смотрят на него с презрением, ибо увидели наготу и срам его… И сам он вздыхает и отворачивается назад… На подоле у него нечистоты…»

«Истоптал Господь деву, дочь Иуды…»

Как тут не заплакать?

«Посмотри, Господи, на поругание наше… Воду мы пьем за серебро, дрова достаются нам за деньги… Мы работаем, и не имеем отдыха… Юношей берут к жерновам… Отроки падают под ношею… Господи, обнови дни наши, как древле…»

Да. А раньше было так хорошо!..

Послание Иеремии.

Речь идёт о той цидулке, которую пророк послал вдогонку вавилонским пленникам.

Главная мысль послания такова: в Вавилоне очень много соблазнов. Особенно — религиозных. Там богов и божков больше, чем жителей. Так вот, не надо им поклоняться, ни к чему это.

Идолы — не боги, а боги — не идолы. Они сделаны людьми.

Жертвы, которые им приносят халдеи, никуда не деваются. Жёны жрецов солят жертвенное мясо впрок, а потом едят. Много чего.

Главное — не надо их бояться, и поклоняться им не имеет смысла.

Иеремия так переживал за пленников…

Книга пророка Варуха.

Эта книга писалась в Вавилоне — пленниками. Они сетуют на свой плен и на завоевателей.

«Ибо он навел на нас народ издалека, народ наглый и иноязычный, ибо не устыдились старца и не сжалились над младенцем, и увели у вдовы сыновей и лишили одинокую дочерей».

Нет, действительно — наглецы! Эти халдеи наглые без меры. Что вытворяют! То ли дело Моисей, или Иисус Навин, или Давид…

Эти стыдились старцев, младенцев пальцем не трогали, юношей не уводили, дочерей не отнимали. Что вы, как можно… Они просто клали всех под пилы и топоры. Чтобы по справедливости…

«Но ты скоро увидишь погибель его, и наступишь ему на шею…»

Книга пророка Иезекииля.

Тут был создан апокалипсис. Именно тут. Иоанн его просто списал. До Иоанна дойдём ещё, но это надо запомнить — настоящий автор Апокалипсиса — Иезекииль.

Дело было в плену. У Иезекииля случился глюк — небеса открылись, и он начал смотреть кино. И что же ему показали?

О, это были удивительные вещи. Ветер с севера, небесный пожар и… странные существа.

Четыре мутанта. Похожие на людей, но с небольшими отличиями. У каждого по четыре лица, например. И по четыре крыла. Лица, кстати, были разными. У каждого были лица льва, человека, тельца и орла.

Вот такие многоликие пацаны. Они светились, как уголья в жаровне. И быстро двигались туда-сюда. И каждый имел перед лицом по колесу. А колёса катились по земле, и их ободья состояли из глаз.

В этих колёсах был заключен их дух. А над их головами было нечто вроде полусферы. А над этим сводом находился трон из сапфиров. А на этом троне сидел некто, похожий на человека, но тоже в своём роде.

«От вида чресл его и выше, и от вида чресл его и ниже — я видел как бы огонь».