Ветлужцы

Нет, братания не было, люди всего лишь час назад противостояли друг другу. Более того, ситуацию контролировали ветлужцы, засевшие большей частью с луками в лодьях и лишь изредка посменно ходившие размяться на остров. Однако и наставленного оружия не было, как не было провоцирующих выкриков и ссор. Обе стороны получили четкие приказы не задирать друг друга и расположились лагерями по соседству, чтобы контролировать недавнего врага было легче. А начальство уединилось около костерка на небольшом мысе. При этом у всех на глазах и достаточно недалеко, поэтому спуску не даст, если кто-то решит устроить замятню, так что лучше уж совсем не баловать.

Поскольку вызволение из речной засеки прошло успешно, а ветлужцы даже помогали булгарским воям выбираться из начавшей тонуть лодьи Ильяса, то первые наслаждались своей бескровной победой, а последние не слишком огорчались из-за небольших потерь. Что же до остального, то… начальству виднее. Если договорятся — хорошо, если нет, то никогда не поздно схватить лежащий щит и встать рядом с товарищем. А пока можно отдохнуть. Нет, не расслабляться, а просто походить около уреза воды и осмотреть массивные сооружения, подтащенные ветлужцами к берегу. В самом деле, не бросать же веревки и доски в воде, а на мелководье их распутать гораздо легче.

Засек, судя по выводам булгарцев, было две, что позволило охватить достаточно большое пространство на реке. Каждая состояла из четырех длинных двадцатиметровых бревен с торчащими острыми сучьями, на что ушли высокие строевые сосны, росшие по высокому берегу Оки. Они были связаны между собой и заякорены выше по течению. Кроме того, по сторонам у каждой сосны висело по внушительному валуну, а у некоторых с боков виднелись концы многочисленных веревок. Как рассудили булгарцы, для приведения в действие данного сооружения достаточно было перерезать у бревен, расположенных выше по течению, хотя бы один груз. Тогда этот край начнет всплывать, а идущая на скорости лодья взбирается по получившемуся настилу, как по горке, на верхушке которой она тормозится, а иной раз и натыкается на острые сучья.

Да, мудрено, но это не мелкая речка, а великая Ака-Идель.[30] Это на каком-нибудь из ее небольших притоков можно воткнуть в дно заостренные бревна с распорками — и делу конец, а тут надо все тщательно вымерять. Допустим, прошла своя лодья, перерезали груз. Насколько и за какое время всплывет бревно? Не утянет ли его течение вновь на глубину? Воткнется ли лодья со всего размаху в засеку или все-таки взберется по проложенному ряду бревен? Ох, муторно все это… Однако, судя по всему, действует.

— Для начала мену совершить хочу, — наконец вернулся Иван к костру с охапкой громыхающих посудин. — За лодью вашу обгаж… запачканную хочу добрым товаром вам отдариться. Вот этот товар с лихвой перекрывает ее нынешнюю стоимость.

— Хм-м… Почему мы должны лодью свою менять на утварь сию? — озадаченно поглядел Юсуф на предлагающего обмен полусотника.

— А куда вам деваться? Во-первых, как виру мы и так можем ее потребовать…

— Так мы вам и отдадим… — перевел бурчание Ильяса ухмыляющийся Ишей, донельзя довольный происходящим действием.

— Ты лучше нашего кормчего поблагодари, купец! — укоризненно покачал головой ветлужский воевода в сторону ворчащего. — Если бы не просьбы его, то не знаю, как уж дело сие повернулось бы. Это он ведь уговорил полусотника моего малой кровью все решить. Пяток раненых у вас, и только… да мы и не стреляли почти.

— Лучше не возражай, Ильяс, — добавил Иван. — Если надо, то силой отберем, хотя… Если будешь сильно отказываться, пусть так и будет. Тогда оставим себе оружие, что Юсуфовы молодцы к нам на судно побросали. И делу конец — на него десяток таких лодей купить можно!

— Э… Согласны мы на мену, а меж собой потом разберемся, — тут же встрял Юсуф и добавил по-булгарски: — Не так ли, Ильяс?

Уловив от того нерешительный кивок, Иван удовлетворенно добавил:

— А во-вторых, подумайте, как вы на такой лодье плавать потом будете, а? Вы ее, конечно, уже почти отчистили… даже запах выветрится вскоре. А вот как называть ее потом по всей Волге будут, а? «Дерьмом неверных» в лучшем случае, так? Вот то-то и оно… Лучше погляди на товар наш, Юсуф!

— Первый раз этакое вижу… — Купец удивленно завертел в руках котелок, ловя начищенным днищем отблески костра. — Кто делал сию вещь? Как будто не ковали ее, а единым целым она на свет рождалась.

— Гхм… Из заморских стран эта утварь. Купцы наши ходили через Студеное море…

— Не ври дальше, ульчиец, — махнул рукой Юсуф. — Если бы вы пересекали Акдингез, то молва о вас достигла бы наших ушей скорее, чем ты думаешь. Кроме того, в Садум или Альман[31] гораздо опаснее плавать, чем ты даже можешь себе представить. И не только оттого, что путь туда и обратно занимает два года, но и потому, что садумцы или галиджийцы[32] никогда не пропустят вас через артанский или чулманский[33] путь.

— А почему ты уверен, что мы не воспользовались другим путем? — осторожно начал Иван, опасаясь попасть впросак.