Ветлужцы

— Местные ее всегда так называли, — отрешенно добавила та. — Это мы переиначили по-своему.

— Люнда… Хм, красиво, пусть будет так. Короче, Фаддей, надо полностью достроить лесопилку и сруб рядом с водяным колесом на правом берегу. Фома там печку поставит, чтобы работать и зимой можно было. Так, Фома?

— Коли морозов не будет, то поставлю. А может, нам этот сруб еще расширить? Для этих… меха-низмов? — споткнулся тот на названии. — Поставим туда твои…

— Станки токарные?

— Вот-вот, они самые… Зимой и соорудим их.

— Скажи лучше, Фома, что дранка из глины тебе жить спокойно не дает! — тут же встрял Фаддей. — На холоде ее не замешаешь, а в своем углу тебе жена работать не дает!

— Твоя тебя и вовсе к себе не подпускает, так что? А черепицу эту воевода обещал брать на дома общинные, а то и торговать ею.

— Мне, допустим, эта самая черепица лишь работы добавит. А тебе с этого какой навар? Что ты так носишься то с формами этими, то с черепками? — завелся старшина плотников, стуча ладонью по столу.

— Навар нормальный! — прервал спорщиков Николай. — Я об этом позже поговорить хотел, но раз уж разговор зашел… Сейчас вся работа и прибыль наша в общину идет. От нее прошедшие два года всем примерно поровну выделялось. Так, Никифор?

— По работникам, а на малых деток и стариков отдельный кусок, — согласно кивнул староста.

— Так вот, теперь почти в каждой семье монеты завелись, кто-то друг на друга смотреть стал косо, кто-то мечтает лесопилку поставить да окрестным отякам и черемисам тес продавать, а кто-то… короче, народ побойчее уже хочет из общины выделяться да своим умом жить. А дальше что? В конечном итоге там останутся лишь старые да убогие, а то, что мы с вами уже сделали, на части раздерут…

— Ты к чему речи ведешь свои, Николай? — заволновался Фома. — Из общины не отпустят?

— Решать будем скопом, как воевода вернется, на общем сборе. А пока мнение такое у него сложилось… Все, что весомую прибыль может принести, из рук своих наши общины выпускать не должны.

— Общины? Вроде одна у нас…

— А потом будет много. Была одна весь, стало три… И это за полгода! Так вот, жито выращивать или рыбу ловить никто никому мешать не будет, да это было бы просто глупо. Одежду шить или горшки лепить — тоже. Даже железо добывать можно… коли ты один или с детьми своими этим делом занимаешься. Однако если ты кого-нибудь нанимаешь, а занятие твое в особый перечень входит, то будь добр поделиться большей частью своего дела с общиной, на землях которой ты работаешь, и с теми, кто тебя охраняет.

— Ага, — скептически кивнул Фома. — И тому дала, и этому дала, а потом в кармане вошь на аркане, а в другом блоха на цепи…

— Поверь, Фома, — проникновенно склонился через стол Николай. — Я знавал времена, когда у людей все имущество вокруг было общее, а значит, совсем ничье. Все жили одинаково бедно, а лишний кусок всегда зависел от того, кто стоял у власти и этим общим распоряжался. Однако работать только на себя, забывая о других вокруг, тоже нельзя — люди быстро становятся чужими друг другу и грызутся меж собой подобно волкам. А самые лакомые общие куски достаются наиболее свирепым. У остальных же людей в это время в одном кармане пусто, а в другом капуста! Хочешь своим хозяйством жить — так ради бога! Но именно своим, а не трудом других людей!

— Да что ты на меня взъелся, аки зверь лесной? — возмутился гончар. — Будто я уже из общины ухожу! Или я мало положил трудов на благо верви? Нет? Тогда почему я не могу поработать на себя?

— То, что ты здесь, это признание твоих заслуг, Фома. А насчет поработать на себя… я уже говорил, что тогда община развалится. И наше общее дело тоже. Поэтому лучше подумай, как не только себе пользу принести, но одновременно и всей верви! Затеял что-то новое? Кстати, кто тебе подсказал про черепицу? — Николай покачал головой и скосился на Вовку. — Вот именно, напарник твой! А ты организуй это дело в общине и веди его. А люди тебе с прибыли выделят часть за работу твою и за мысли умные. Двадцатая часть пойдет в течение двух лет? Мало? Ничего, дальше за что-то еще возьмешься… Что заскреб в бороде? Это не я буду решать, а общий сход. А вы думайте все! Это каждого касается. Уравниловка заканчивается, но себе захапать лакомые куски никто не даст! Нет, Никифор, и себе лично воевода тоже ничего не возьмет… А остальное ты у него спроси. Все! Закрыли тему. Про мастерские наши… Фаддей!

— Ась?

— Ставим сруб вплотную к водяному колесу, будем там в тепле дела свои делать и станки.

— Лес не просушенный…

— Все равно через пару лет перестраивать, а работать в тепле где-то надо. Зимняя заготовка леса для лесопилки тоже на тебе, но только с тех участков, которые мы осенью под поля наметили… Фома!

— Ну?

— Две седмицы тебе на три большие печи. Одну на лесопилке, две другие в мастерских, справишься?

— А то… Лишь бы глину пацанва исправно подносила.

— Тогда дальше давайте. Емеля, что там с поршневой воздуходувкой?