Веточка сирени (СИ)

Всю пару напролёт я то и дело, что смотрела в окно. Погода в Сентфоре менялась так же быстро, как и мои мысли в голове сменяли друг друга: от ярко-палящего солнца, то серых угрюмых туч. Шёл мелкий моросящий дождь, который вызывал отвращение. На улицу выходить вовсе не хотелось. В тетради по геометрии я рисовала по памяти байк Аарона. Вкладывая всю душу и все воспоминания прогулок с этим железным конём, карандашом я вырисовывала линии и создавала тени для объёмного наброска. Кэнди непрерывно глядела на мои каракули. Мысли витали в голове, и одна из них не давала мне покоя: что теперь думает Аарон о моём внезапном желании вернуться в это казино? Он же не подозревает, что я хочу туда лишь для того, чтобы копнуть глубже. Перед глазами мелькал Вишня, который вчера, дрыгая правой ногой, качал головой под трек «Cheri Cheri Lady». Его лучезарная улыбка и похотливый взгляд заставляли задуматься над тем: а скажет ли он вообще что-либо на полном серьёзе о «Чёрных драконах»? Пара шла будто целый век, очень муторно и мучительно. Миссис Софани мучала на сие раз Дерека. Кэнди мельтешилась в тетради и помогала всеми силами найти нужный ответ для Дерека. Но настойчивая миссис Софани даже и не думала так просто отступать.

Прозвенел долгожданный звонок. Я резко вскочила, подхватила свою чёрную громадную сумку и покинула аудиторию. В огромном потоке людей в коридоре я пробивалась прямо по коридору, в ту самую 348-ю аудиторию, где проходили пары у Аарона. Я потерянно стояла возле кабинета, делая вид, что рассматриваю доску почёта. Из аудитории послышался знакомый мужской басистый голос:

— Хах, нет! Мы с ней просто друзья, ничего большего! — голос стал звучать более отчётливо, потому что Аарон надвигался к выходу. К горлу подступили слёзы. Горечь обиды разрывала грудь на тысячи маленьких кусочков. Я бежала по коридору куда глаза глядят. Прямая дорога от проклятой 348-й аудитории привела меня к выходу из университета. Ну и пусть! Я бежала прочь от курилки, чтобы меня не заметили Кэнди, Дерек и Бобби. Но меня было заметить легко. Вдалеке я слышала возмутительный крик: «Сара, ты куда?!» от Кэнди. Мне было уже всё равно. Ноги привели меня прямиком домой. Первый раз за столь длительное время я добиралась до дома своим ходом. Но теперь-то так будет всегда. Вот и я ответила на свой вопрос, что чувствует ко мне Аарон, — ничего. «Мы просто друзья» — эхом отдавало у меня в голове. Парень, которому я раскрыла свои чувства, которому я доверилась, вот так просто заявляет за спиной, что между нами ничего нет.

Мама дома активно собирала вещи. Уйдя полностью в себя, в свои мысли, я даже не поинтересовалась куда, на сколько, и зачем. Демонстративно хлопнув входной дверью, я кинула сумку в прихожей, швырнула чёрные конверсы и умчалась наверх, в свою комнату. Вид у меня был, конечно, отвратительный. Тушь «самоплюйка» от слёз растеклась, оставляя лишь под глазами огромные чёрные круги как у панды. На лице появилась отёчность. Голова гудела от накопившихся мыслей. Неужели вот так надо мной пошутила судьба? Как говорится, променяла шило на мыло. Лиза смотрела на меня с сожалением и сочувствием. Чёрная кошка с изумрудно-зелёными глазами улеглась мне на колени и принялась ласкаться об мою красную майку. От этого я снова всхлипнула, вспомнив, как Аарон целовал меня в макушку, немного позже — в губы; как он устроил свидание поближе к звёздам; вкус этого замечательного обжигающего сладкого пунша на берегу моря; мужественность и уверенность в казино — я так привыкла к нему. Аарон Хилл, парень с четвёртого курса, глава «Чёрных драконов», безумный романтик с веточками сирени, любитель фисташкового мороженого и треков «C.C. Catch» глубоко засел в моём сердце. Я гладила Лизу параллельно уставившись в одну точку. Взгляд мой застыл на нежно-розовой вазочке с той самой сиренью, которую в последний раз дарил мне Аарон. Цветочки всё ещё были свежими, без намёка завянуть, хоть и сирень стоит в нормальном виде максимум сутки. От ненависти хотелось выбросить сирень в окно, но она была слишком красива. К тому же, веточка не виновата, что Аарон ничего абсолютно ко мне не чувствует. Зачем тогда он целовал меня? Зачем вот это всё? В голове вопросы лишь прибавлялись. Ещё чуть-чуть и я, казалось бы, сойду с ума. Просидев в таком задумчивом положении примерно минут двадцать, я решила спуститься вниз, наконец, поздороваться с мамой и узнать, куда она собралась:

— Привет, мам! — проговорила виновато я, сложив руки вместе за спиной.

— Привет! — мама не повернулась ко мне. Она трепетно собирала маленький чемодан. Всё же, спустя минуту моего недопонимания о том, что происходит, мама повернулась.

— Куда ты собираешься? — слёзы снова начали подступать. В такие трудные минуты так хотелось кинуться в объятия мамы, а она куда-то собиралась уехать.