Ветра Пустоши. Изгой

– Да не спеши ты так, на вот, закуси. Полегчало?

– Откуда ты знаешь?

– Что знаю?

– Ну, ты про удачу говорила.

– Тоже мне новость, весь трактир об этом знает, твой друг за тебя тост поднимал.

Друг! Вожатого аж перекоробило.

– Когда мы вошли, и он тост говорил, тебя в зале не было.

– Верно, не было. А ты наблюдательный, я наверху в комнате была, но он так орал, что его наверно и в Пустоше слышно было.

Виолетта руки на столе сложила, вырез на груди хорошо видно стало. Вот Созвездие Близнецов, Млечный путь, Кассиопея, Альтаир, Вега, Денеб, Малая медведица, а где же Полярная звезда подевалась? Не видать, платьем прикрыта. Стало быть, она из персонала дорогого, о котором трактирщик Ворону говорил. Значит, это его взгляд я спиной чувствовал, выжидал он значит, когда ко мне девчонку звать можно будет. Понятно.

– Если бы не знала что сейчас Солнечная Буря, то в жизни бы не поверила в твою птицу на синем фоне. – Девушка кивнула на нашивку на плече у вожатого. – Молод ты слишком для нее, однако же, ты здесь, значит, это правда. Скажи, как вы это делаете?

– Что делаем?

– Ну, караваны через бурю водите, что еще!

– Я не знаю в чем секрет остальных, за них говорить не могу, я знаю, как это делаю я.

Виолетта подобралась вся, готовая слушать. Ей это и вправду интересно, или это такой ритуал, часть ее работы?

– Все дело в небе.

– Что? Это как? Оно во время бури какое-то особенное?

– Да нет, оно такое, как и всегда. Дело в звездном ночном небе.

По выражению лица девушки вожатый понял, что она запуталась. По-видимому, все же всерьез пыталась его слушать.

– Я думала, караваны ночью не водят.

Растеряно произнесла она.

– Так и есть – не водят.

– Опасно?

– Не водят скорее потому, что ветер ночью спит, а не потому, что опасно.

– Причем тогда карта ночного звездного неба?

– Просто я могу ее видеть даже днем.

– Кого видеть?

– Карту. Понимаешь, я могу при свете дня видеть звезды, вижу их на своих местах, так же отчетливо, как ты их видишь ночью.

Лицо девушки застыло, не меняясь в выражениях, она что-то пыталась осмыслить.

– Ты мутант?

С испугом, наконец, произнесла она.

– Никакой я не мутант!

Вожатого задело такое безапелляционное заявление красавицы.

– Просто дар у меня такой, работа у меня такая, мне это ремесло по наследству отец передал, всему обучил. Я выучил все созвездия, сезонные движения звезд, знаю розу ветров в любом уголке Пустоши, я знаю о Пустоше все. Знаю все о солнце, о его движении, знаю все о луне, о нашей планете, но не просто знаю, я понимаю, как они все вместе взаимосвязаны.

Дверь в трактир открылась, в зал вошел посетитель среднего роста, плотного телосложения, одет в военные ботинки, военные штаны и куртку с множеством петель и карманов, нашивка воина на плече. Не задерживаясь в дверях, он сразу направился к столу, за которым сидел вожатый. Вот морок…

**********

Отгрузка товаров была закончена, все согласно описи загружено на склад, все люди были измотаны до предела, под конец выгрузки карторы ходили, еле ноги передвигая. Для ускорения процесса выгрузки приемный задешево нанял городских нищих, но они народ крайне ненадежный, за которыми нужен глаз да глаз, поэтому полукольцом вокруг разгружаемых картов стояли наёмники кто с автоматами, кто с дробовиками в руках. И все равно рабочих рук было крайне мало, выгрузку и проверку закончили глубоко за полночь. Приемный произвел расчет с картор-караванерами, мастер-помощником и уставшим до крайности шеф-капитаном, после чего амбарный низкий полный молодой мужчина, закрыл двери склада на большой навесной замок и опечатал его. Народ начал разбредаться, растворяясь в кривых улочках и переходах Атолла.

Многие, конечно, отправились арендовать комнаты на ночлег к постоялому двору. Но были и те, кто хотел сэкономить, для таких бережливых завсегда в городе готовы были сдать свои комнаты местные жители. Объявления о сдаче комнат на ночлег и как их отыскать всегда размещались на большой доске объявлений прямо на базарной площади, туда потянулось изрядное количество прибывших в город людей с жировыми фонарями в руках. Городские нищие тоже пошли по своим делам на ночлег устраиваться, место укромное искать. Нищих на выходе из ворот досмотрели наемники, державшие полукольцом оцепление. Нищий, он на то и нищий, что нет у него ничего, поэтому он всячески пытается что-то раздобыть, зачастую украсть. Досмотрели тщательно, а по головам пересчитывать не стали, кому они нужны, да и кто помнит, сколько их сюда пригнали, всю ночь работать за пару серебряных квадратов.

За работой людей неустанно наблюдала тьма, притаившаяся вдоль стен, между стоящими картами, скопившаяся под ними. В эти места не проникал свет от ночных двадцати четырех вольтовых ламп городского освещения, ламп было слишком мало – освещать улицы и площадь ночью было дорого. Люди разошлись. Пусто стало вокруг. По грузовой площади, мимо оставшихся на ночлег и уснувших картов, иногда неспешно прохаживались постовые, несущие вахту у главных ворот. Попасть на грузовую площадь можно было только через главные ворота, мимо охраны, других выходов сюда не было.