Ветра Унтара (СИ)

-- Я же сказал, это бесполезно! - Эмиль нехотя встал и зашагал по ржавым ступенькам наверх, он действительно немного разбирался в механике и не мог подавить в себе искушения повозиться с железом.

-- Послушай, Итта, - проводив его взглядом, сказал Эрик. - Ему придется туго, я знаю. Дай мне знать, когда все начнется, я хочу быть готовым, потому что пойду с ним...

-- Он не пустит тебя...

-- Ты же понимаешь, что я его не спрошу.

-- Хорошо... Дам тебе знать, но учти, твоя лошадь без труда унесет двоих.

-- Дудки! - Эрик поднес к моему носу фигуру из трех пальцев. - Так не пойдет!

-- Еще как пойдет! Ты задолжал мне один ольховый лист! Помнишь, битва титанов, второй курс? Помнишь? Теперь пришло время отдать его...

-- Ты пользуешься правилом ольховых листьев, когда миру грозит опасность? - Эрик презрительно наморщил нос. - Не очень-то благородно!

-- Не о благородстве сейчас речь...

-- Что уж...- вздохнул он. - Правило ольховых листьев... Лучше б выиграл Тигиль ...

Промежуток между душой и легкими тотчас колыхнулся. Я взглянула на Эрика, но тот напряженно смотрел перед собой.

-- По рукам! - не очень уверенно согласился он. - Но учти! Я ни о чем не знал, иначе Эм мне шею свернет.

-- Да ладно, Эр, ты уже большой мальчик, как-нибудь отобьешься, - улыбнулась я.

-- Мальчик... - обиженно процедил Эрик, подобрал камушек и повертел его между пальцев. - Как вытаскивать ее из полыньячных колодцев, так мужчина, а как целоваться, так мальчик...

-- Вспомнишь тоже, - польщено улыбнулась я, помолчала, взвешивая то, что собиралась сказать. - Я боюсь за Эмиля, Эрик, очень боюсь...

-- Боюсь - не слишком подходящее слово, темная дева, - ответил Эрик и выкинул камушек в воду.

***

Яблоко упало в приоткрытое окно, покатилось по кафельному полу и замерло посередине мастерской. Все, кто был в классе, весь наш курс, отвлеклись от мольбертов, пожали плечами и, не найдя ничего интересного в происшедшем, вернулись к натюрморту: бузине в березовом лукошке. Впрочем, многие наверняка отметили, что яблоко было красивое, кислое, желтое с зеленоватым боком, таких сколько угодно растет в саду под окнами.

Через мгновение дверь в класс приоткрылась и появилась хитрая, чем-то страшно довольна физиономия Эрика. Он попытался сделать лицо серьезным и выпалил: "Элиман вызывают в тренировочный зал". Так случалось, что Улен вызывал нас к себе с занятий, и ничего удивительного в этом не было. Но Эрик не умел врать. Эмиль, посылая брата с подобными поручениями, поступал нечестно, потому что прекрасно знал, что Эрик обязательно спалится. Так и вышло. Преподавательница по живописи, очевидно, не собиралась мне препятствовать, но и оставаться обманутой не желала. "Само собой, молодой человек, - ответила она, - но только после того, как вы обустроите свои дела, верните мне Элиман на место, у нее много работы!" Физиономия Эрика сконфуженно удалилась.

Краснея и проклиная авантюризм обоих Травинских, у которых никогда и ни на что нет терпения, я вытерла кисти, опустила их в масло и вышла в коридор, чтобы объяснить Эрику, что так не делается. Но стоило мне переступить порог, как Эрик схватил меня за руку и потащил из мастерской прочь.

-- Ты сама мне ни за что не простишь, - говорил он на ходу, - если пропустишь это! Битва титанов! Незабываемый бой! Мечи настоящие, чтоб я провалился! Итта, да не упирайся ты!

Я собиралась ответить ему, что у меня курсовая работа, и, между прочим, высохнут краски, но у входа ждал Эмиль на лошади, рядом на перевязи стояла вторая.

Увидев Эмиля на коне с клинком за пазухой и невыносимо изучающим взглядом, я быстро передумала, прыгнула на лошадь и решительно положила руки Эмилю на плечи.

-- Ему не поверили? - ехидно спросил он, кивая на брата.

-- Как ты догадался? - в тон ответила я. - Так что случилось?

-- Мы решили, что ты должна это увидеть, - сказал Эмиль, - это стоит дюжины попущенных уроков.

-- Что стоит?

-- Я же сказал, увидишь! - ответил через плечо Эмиль и пришпорил коня. - Нам не резон здесь задерживаться, лошадей достал Талески и вернуть их желательно вовремя.

Второкурсникам не полагалось брать лошадей. К тому же в то время Эмиль только познакомился с Тигилем и дорожил доверием, которым проникся к нему этот ворчливый биолог. Тогда о Талески мало что знали, но он был вхож в лаборатории, конюшни и питомники, а это кое-что значило. Впрочем, Эмиль никогда не злоупотреблял этой дружбой, за исключением разве что нескольких случаев...

Сентябрь второго курса выдался теплым и дождливым. Сады налились небывалым урожаем яблок, алые ранетки рассыпались прямо на дорогу, и лошади без зазрения совести втаптывали их в мягкую, точно свежий каравай, землю.

Лекции в Туоне начались не раньше обычного и проходили на редкость мирно. Классы наполнялись учениками задолго до начала занятий, но вместо привычной возни, споров и неразберихи, каждый с недюжей серьезностью занимался своим делом. Второй курс обещал быть непростым, и на поверку так оно и вышло. Множество предметов, специальность, практика, а также занятия с Уленом не оставили места даже для созерцания прекрасной осенней поры...