Ветреный. Испытание любви

В тот день Миран вернулся домой и, к своему изумлению, увидел дома отца. Миран бросился в спальню, не говоря ни слова. Присутствие отца ранило его. Какая странная все-таки жизнь. В течение долгих лет молодой человек считал родного отца своим врагом, а теперь этот мужчина пожаловал в его дом. Миран почувствовал, что задыхается, и вышел на балкон. Входная дверь внезапно открылась. Миран догадался, что отец уезжает.

Господин Хазар проследовал к железным воротам и вышел к машине. Мужчина не видел наблюдающего за ним сына.

Миран молча наблюдал за отцом, и каждое движение Хазара разбивало ему сердце. Глаза молодого человека наполнились слезами. Он тихо вздохнул, глядя, как его отец пускает сигаретный дым.

– Вот бы, – тихо сказал Миран, – как я устал говорить «вот бы»… Я бы хотел, чтобы наша жизнь сложилась иначе. Если бы я только вырос, окруженный твоей любовью, а не ненавистью.

Господин Хазар схватился правой рукой за сердце, закрыл глаза и застонал от боли. Зрачки Мирана расширились. Внезапное падение отца сбило его с толку. Руки Мирана похолодели. В этот самый миг он крикнул то самое заветное слово:

– Папааааа!

Рейян и госпожа Зехра снизу услышали этот крик. Девушка отдала матери Гюнеш, пошла к лестнице, чтобы узнать, что происходит, и столкнулась с Мираном. Девушка даже не успела спросить, что стряслось. Миран оттолкнул Рейян и побежал к двери. Она поняла, что произошло что-то плохое. Молодые люди выбежали за ворота и остановились у лежащего на земле мужчины. Рейян застыла на месте от ужаса, но голос Мирана привел ее в чувство.

– Рейян, звони в «Скорую»! – кричал он.

Девушка кивнула и помчалась обратно в дом. Она прикрыла рот дрожащими от волнения руками и мысленно молилась, чтобы с отцом ничего не случилось. Прежде чем девушка вошла внутрь, до нее донесся крик Мирана. Рейян показалось, что крыша дома сейчас рухнет на ее голову.

– Прости меня, отец! – кричал Миран. – Пусть с тобой все будет хорошо!

В ту ночь улицы Стамбула застонали от запоздалого сожаления.

У Рейян по коже бежали мурашки от воспоминаний. Плохие дни миновали, раны зажили, но шрамы останутся навсегда. Невозможно собрать осколки воедино. Шрамы станут служить напоминанием о том, что прошлое реально.

Миран больше не отрицал, что его ненависть породило отсутствие любви. Теперь он очень дорожил жизнью отца. В тот день, когда Миран почувствовал страх от возможной потери, он разбил всем сердца своим криком.

«Папааааа!»

– А что насчет Азата? – спросила Элиф, допивая свой кофе. –  Когда у дяди Хазара случился сердечный приступ, он покинул Мардин и приехал в Стамбул. Он столкнулся с Мираном в больнице. Они друг другу ни слова не сказали, лишь с ненавистью смотрели друг на друга. Кажется, вражда между ними никогда не закончится, Рейян. Теперь ты переедешь в Мардин и будешь видеть Азата чаще, чем хотелось бы. Как долго вы сможете игнорировать друг друга, учитывая, сколько всего вас связывает?

Рейян неопределенно пожала плечами. Это единственная оставшаяся дилемма. Все плохое осталось в прошлом, но между Мираном и Азатом до сих пор стояла стена.

– Я не держу зла на Азата.

Рейян не смогла сердиться на мужчину, узнав о его чувствах. В чем виновато влюбленное сердце?

– Азат тоже не злится на меня. Но Миран… – Рейян невольно почувствовала страх. – Миран ненавидит Азата. Впрочем, как и тот его. Я не знаю, чем все закончится, я так устала.

Девушка вздохнула и потеребила локон.

– Даже если они очень захотят, то не смогут ничего с этим поделать.

Элиф права. Бессмысленная вражда мужчин никогда не закончится.

– У них кровная связь.

Внезапно девушек прервал стук в дверь, который разбудил Гюнеш. Услышав детский плач из радионяни, Элиф побежала в детскую, а Рейян отправилась открыть дверь. Пришли Арда и Миран.

– Вы пришли?

– О нет, мы все еще в пути! – Арда ответил раньше Мирана. Мужчина бросил быстрый взгляд на друга, когда тот вошел в дом.

– Когда я возвращаюсь с работы домой, у меня нет сил даже поговорить. Но ты, как всегда, полон энергии, судя по твоим язвительным шуткам.

– Это моя отличительная черта, – ответил Арда и подмигнул Рейян. Мужчина скользнул взглядом по дому, и девушка сразу поняла, кого он ищет.

– Она там, наверху, – улыбнулась Рейян. До них донесся голос Элиф:

– Рейян, иди сюда, Гюнеш сильно испачкалась!

Рейян закрыла дверь и направилась к лестнице. Девушка привыкла, что Гюнеш пачкала все вокруг. Рейян вошла в комнату, увидела, как Элиф морщится, и рассмеялась.

– Ты не справилась с этим?

– Кажется, это выше моих сил! – Элиф поморщилась. – Она даже лицо мне умудрилась испачкать!

– Она и мне его пачкала, – усмехнулась Рейян. Гюнеш росла, и ее становилось все труднее удержать, чтобы поменять подгузник. Большую часть времени она плакала и вырывалась, причиняя кучу неудобств. – Когда Миран посмеялся надо мной, я вымазала лицо и ему.

Смех девушек наполнил комнату. Наконец, с огромными усилиями они сменили ребенку подгузник. Элиф направилась вниз, а Рейян приложила малышку к груди. Когда девушка закончила кормить, в комнату вошел Миран.

– Что делают мои красавицы?